Есть, у кого учиться. Есть, кому учить

Владимир Александрович Кулаков – в прошлом гроза уголовного дзержинского мира, а ныне председатель общественной организации ветеранов УВД Дзержинска – рассказал «Репортеру» о некоторых из местных «учителей сыска». Кого-то из этих «учителей» уже нет в живых, кто-то находится на заслуженном отдыхе, а кто-то до сих пор в боевом строю.

Оперативник до мозга костей

Как вспоминает Владимир Кулаков, очень хорошим оперативным работником, как говорится «до мозга костей», был в свое время в Дзержинском уголовном розыске Владимир Ильич Маргасов, которого, к сожалению, уже с нами нет. Он не просто любил свою работу, а жил ей.

«Оперативная работа ведь разная, – говорит Кулаков, – так вот Маргасов специализировался на той, которая называется секретной, то есть вплотную работал с помощниками, или, как их сейчас называют, с информаторами. Это сейчас все секреты оперативной работы по телевизору покажут, все расскажут, а раньше с этим очень строго было, но даже при таком раскладе создать вокруг себя целую сеть информаторов удавалось далеко не каждому оперативнику».

Так вот Владимир Ильич Маргасов славился как раз тем, что умел располагать к себе людей, «вербовать» их к себе в помощники. Люди ему доверяли, охотно шли на контакт и часто оказывали неоценимую помощь в раскрытии преступлений. Информаторы Маргасова знали, что в случае чего он их прикроет. Даже, рискуя собственной карьерой, сделает все, чтобы преступники ни в коем случае не заподозрили их в помощи следствию и не учинили расправы над ними самими или их близкими.

Чтоб не быть голословным, Владимир Александрович привел весьма показательный случай из милицейских будней Владимира Ильича Маргасова.

Рассказывает Владимир Кулаков: «Помню, когда я был начальником уголовного розыска Дзержинска, в одном из цехов на «Оргстекле» украли из сейфа месячную зарплату всех работников. Для советского времени это случай был из ряда вон выходящий. Во-первых, предприятия у нас в то время были в основном режимные и охранялись очень серьезно, а , во-вторых, для вскрытия сейфа преступники впервые в советские годы применили тогда болгарку – специальный режущий инструмент по металлу. В общем, работников целого цеха оставили без зарплаты, примерно как в фильме «Рожденные революцией».

Понятно, что областное руководство нас тогда подняло на уши и сказало, чтобы и преступники, и деньги были найдены в самые короткие сроки. Каждый день к нам приезжали генералы из области и заслушивали, что сделано на пути к раскрытию преступления. Мы, что называется, копытами землю рыли, отрабатывали многие версии, но серьезной зацепки никак не находилось.

Владимир Маргасов сосредоточился тогда на работе со своими информаторами и так профессионально ее провел, что через одного из помощников получил «наводку» на тех, кто имел к совершению этого преступления прямое отношение. Понятное дело, что, когда на тебя давит начальство, хочется как можно быстрее отрапортовать об успехах, а «наводка» Маргасова была именно успехом. Однако Владимир Ильич настоял тогда на том, чтобы прежде чем докладывать руководству об имеющейся у нас информации о преступниках – вслед за чем тут же последовал бы приказ о незамедлительном их задержании, мы вывели из-под возможного подозрения с их стороны его информатора. Понятно, что такая постановка вопроса не всем нравилась, но Маргасов настоял на своем, потому что для него было очень важно не подставить человека, который нам помог. Он молодец! На такой поступок был способен далеко не каждый оперативник, поэтому далеко не каждый и имел столько помощников, сколько Владимир Ильич, и далеко не каждый раскрыл столько преступлений, сколько он».

С глазу на глаз с… уликами

Без преувеличения можно сказать, что легендой милиции является Тамила Валентиновна Сувчинская, которая долгие годы работала экспертом-криминалистом Дзержинского УВД. Она, по словам Кулакова, и сейчас, будучи на заслуженном отдыхе, частый гость в экспертном отделе. Молодые сотрудники обращаются к ней за помощью, прислушиваются к советам – так же как в свое время и сам Владимир Александрович. Ведь когда в 1969 году он пришел работать в дзержинскую милицию, имя Тамилы Сувчинской уже было известно далеко за пределами нашего города. Причем известно как сотрудникам милиции, так и преступникам, хотя, казалось бы, непосредственно и с теми, и с другими она общалась мало, а работала в основном в лаборатории с глазу на глаз не с людьми, а с уликами. Но как она с ними работала!

«Обычно эксперты сильны в каком-то конкретном направлении, – говорит Владимир Кулаков. – Одним, например, лучше удается работать со следами обуви, другим – с отпечатками пальцев, третьим – с какими-либо другими уликами. У нашей Тамилы Валентиновны тоже имелся свой «конек» – почерковедение, но при всем этом она была универсалом: если уж какая улика попадала к ней в руки, мы были уверены, что она из нее «выжмет» все по максимуму.

Розыск преступника – это все равно, что химическая реакция: небольшой сбой, промедление на каком-то участке, и все может пойти насмарку. То есть, чем слаженнее работают все подразделения, сотрудники, задействованные в раскрытии того или иного преступления, тем быстрее оно будет раскрыто.

Начинается же раскрытие преступления с осмотра места, где оно было совершено, и там в обязательном порядке должен присутствовать и эксперт-криминалист, то есть он отнюдь не чисто лабораторный работник, как, возможно, кто-то думает. Следователь место происшествия видит по-своему, оперативники – по-своему, а вот эксперт как бы аккумулирует и то, и другое, добавляет к этому свое видение и выдает «на-гора» наиболее полную, объективную картинку происшедшего. Во всяком случае, Тамила Валентиновна была именно таким экспертом. Благодаря ее наблюдательности и скрупулезности непосредственно на месте преступления, неоднократно удавалось брать преступников по горячим следам. Однажды при ограблении продуктового магазина ей было достаточно взглянуть на брошенную преступником бутылку дешевой, а отнюдь не элитной водки, чтобы понять, что он алкоголик и далеко от места преступления уйти не мог. Так и было. Его быстро нашли неподалеку от места преступления, прямо на мешках с ворованным товаром.

В своей непростой работе Тамила Валентиновна всегда правильно расставляла приоритеты, и отделяла зерна от плевел и делала все возможное, чтобы как можно быстрее предоставить оперативникам необходимые им данные исследований. В советские годы самыми распространенными видами преступлений у нас были кражи: они занимали три четверти преступлений, которые совершались в целом. И вот тут Тамиле Валентиновне мы, образно говоря, смотрели в рот: какие улики она найдет, на что нас сориентирует.

Иногда, бывало, мы уже готовы схватить преступника. Для этого недостает только последнего штриха, то есть подтверждения эксперта, что мы на верном пути. И вот сидим, ждем с нетерпением этого штриха, а Тамила Валентиновна выходит из лаборатории и говорит: «Рано в ладоши хлопать. Улики опровергают вашу версию, и тот, кого вы подозреваете, вовсе не преступник…» Для нас облом, надо все начинать заново, но ведь главное, что несправедливости не случилось: мы же могли арестовать невинного человека, а преступник бы продолжал жить припеваючи на свободе…

Тамила Валентиновна была и остается человеком скромным, непубличным, рассказывать о себе она не любит, а сколько могла бы рассказать: ведь к расследованию всех мало-мальски громких преступлений, совершенных в нашем городе в последние сорок лет, она приложила руку».

Было видно: толк из парня получится

Одним из опытнейших и почитаемых молодыми сотрудниками действующих работников УВД является сегодня заместитель начальника отдела уголовного розыска УВД Дзержинска, начальник отделения по борьбе с преступлениями против личности полковник полиции Владимир Алексеевич Шепилов. Его Владимир Кулаков помнит еще мальчишкой. Помнит, как и с чего начинал свою оперативную деятельность нынешний ас местного УгРо, и гордится тем, что «поучаствовал» в его профессиональном становлении.

Рассказывает Кулаков: «Это сейчас Владимир Алексеевич «зубр»! А пришел он ко мне в уголовный розыск после школы милиции молоденьким лейтенантиком, «натасканным» только на теорию, а практика-то – совсем другое дело. Однако хватка в пареньке чувствовалась сразу. Было видно и то, что он может и хочет работать, а когда в молодом сотруднике два этих компонента присутствуют, можно не сомневаться: толк из него получится.

Уголовный розыск в те годы как раз начал делиться на так называемое секретное отделение и на личный сыск. «Секретники» работали с информаторами, а сотрудники личного сыска обслуживали дежурную часть, выезжали на все места преступления и по мере необходимости помогали секретной службе.

Володя начинал с личного сыска. Он во все вникал, все впитывал и когда поднабрался там опыта, стал пробовать себя в работе с информаторами. Одно преступление раскрыл, второе и чем дальше, тем серьезнее преступления пошли. Он иногда «цеплялся» за то, мимо чего проходили другие, начинал тянуть и распутывал клубок, то есть раскрывал преступление.

Однажды в сгоревшей квартире нашли обуглившийся труп. Экспертиза показала, что труп криминальный, то есть человек сначала был убит. Но чтобы раскрыть это преступление, мы перво-наперво должны были выяснить: кто именно убит, а с этим возникли серьезные проблемы. Версии строили самые разные, но зацепиться было практически не за что.

И вот Володя среди обгоревшего хлама обратил внимание на старенькую, но более-менее сохранившуюся фотографию, на которой был изображен пионерский отряд. Он начал с этой фотографией плотно работать. Скептики думали, что парень просто теряет драгоценное время, а он вдруг пришел и сказал, что соседи в одной из пионерок с фотографии признали молодую женщину, жившую последнее время в сгоревшей квартире. Ни фамилии, ни имени ее известно им не было, но хоть что-то. Володя продолжил работать с фотографией дальше, стал «копать» по ней в разных направлениях. И накопал. В итоге, это непростое преступление было раскрыто…

А о других спросите лучше самого Владимира Алексеевича, а то скажу еще что-нибудь не то».

… Кстати, судя по словам нынешних сотрудников Дзержинского УВД, Владимиру Алексеевичу Шепилову действительно есть, что рассказать: ведь методы его работы, расследования преступлений против личности привели почти к стопроцентной раскрываемости. Однако он предпочитает быть «бойцом невидимого фронта» и призывает к этому и своих подчиненных, полагая, что лишняя открытость людей их профессии может нанести вред делу.

Алла Егорова.