Серпантин Ахсуинского перевала

Наш папа был одним из первых в Закавказье советских инженеров, строивших и обслуживавших шоссейные дороги, мосты, тоннели в Армении и Азербайджане. Он был из выпуска тридцатых годов Закавказского института инженеров путей сообщения. Сначала строил дороги в Армении. Потом его перебросили в Азербайджан, в самую глубинку почти совершенно бездорожной республики.

Серпантин знаменитого Ахсуинского перевала, все шоссейные дороги, мосты, соединившие Азербайджан с Грузией, Россией и Арменией, десятки тоннелей, пронзивших скальные горы, – все это построил наш отец, работая то начальником стройуправлений, то главным инженером Главдорстроя республики.

Строителей-рабочих, профессиональных прорабов, мастеров, инженеров дорожного профиля в Азербайджане не было до 50-х годов прошлого столетия. Общаясь с населением, папа освоил азербайджанский язык, днями и ночами не уезжал с трассы, объясняя, контролируя, обучая безграмотных по тем временам крестьян строительным премудростям. Гостиниц в районах, через которые пролегали строящиеся участки, не было. Жить и ночевать приходилось в бедных крестьянских саклях дорожных рабочих.

Сквозной путь от Персидского залива до Каспия

Необычной была роль моего отца в Великой Отечественной. И о Дне Победы мои родители с полным правом могли бы сказать: «Этот день мы приближали, как могли».

На фронт его не взяли. Немцы рвались к бакинской нефти, а он был незаменимым специалистом, который в случае необходимости мог организовать и провести срочный ремонт моста, дороги или построить другую, временную, в обход.

19 сентября 1941 года Черчилль писал Сталину: «Я придаю большое значение вопросу об открытии сквозного пути от Персидского залива до Каспия не только по железной дороге, но и по автомобильной магистрали, к постройке которой мы надеемся привлечь американцев с их энергией и организационными способностями».

Уже 28 октября 1941 года на Советский Союз был распространен закон о ленд-лизе. Согласно этому закону, Соединенные Штаты могли поставлять технику, боеприпасы, оборудование, продукты питания странам, оборона которых была жизненно важной для самих Штатов. Товары по ленд-лизу в СССР поставлялись и из Великобритании и Канады.

Разрабатывая операцию «Барбаросса», Гитлер намеревался распорядиться и судьбой стран Ближнего и Среднего Востока. Дабы, разгромив СССР, дальше двигаться через Иран на Британскую Индию. И экономическая помощь Советскому Союзу через «персидский коридор» была выгодна Англии, поскольку создавался барьер против германского проникновения на Восток. А США благодаря программе ленд-лиза выигрывали необходимое время для мобилизации собственного военно-промышленного комплекса и создания армии.

Помощь союзников оказывалась по нескольким маршрутам. Через Трансиранский, пролегавший через Иран, американцы и англичане поставляли оружие и военные материалы в Баку, а затем весь груз переправлялся в центральную часть Союза. Американцы в кратчайшие сроки, уже к июню 1942 года, построили в Иране шоссейную и железную дороги до границ СССР. Шоссейные дороги, мосты, туннели этой части Азербайджана, идущие от Трансиранской трассы, и обслуживал инженер Давид Ахсахалян, мой отец.

Роль южного коридора

О северных конвоях союзников в Мурманск, Архангельск, Владивосток мы более-менее знаем, в том числе из документальной книги Пикуля «Реквием  каравану PQ-17». О том же, какую роль сыграл южный коридор, известно мало. Между тем первые 2972 тонны грузов прошли через него уже в ноябре 1941 года. С мая 42-го они составляли уже 80–90 тысяч тонн в месяц, а во второй половине 1943-го – до 200000 тонн в месяц. Всего по Трансиранскому коридору было доставлено около трети объема всех грузов из США и Великобритании по ленд-лизу. Доля этого пути в объеме внешнеторговых перевозок СССР в тот период превышала 70%.

Все поставки из Ирана от западных союзников отправлялись через Азербайджан. Участок дороги от иранской границы и два моста обслуживал мой отец. Круглосуточно, с интервалами в полтора часа, шли караваны по 600–700 машин. Огромные груженые студебеккеры везли в Союз вооружение, одежду, продовольствие. И в эти каждые полтора часа надо было успеть отремонтировать разбитые дороги и мосты. Ночью, при свете керосиновых ламп и автомобильных фар, папа с дежурными бригадами приводил их в порядок, используя подручные материалы: речной песок, гравий, гальку, ракушечник, доски и то, что производили сооруженные тут же, у мостов, битумный и асфальтобетонный заводики.

Семья видела отца раз-два в месяц, в те редкие минуты, которые он выкраивал, чтобы доехать до дома – вымыться горячей водой и переодеться.

По данным, приведенным в издании Минобороны СССР «Великая Отечественная война Советского Союза. Краткая история», наша страна получила по ленд-лизу для народного хозяйства 401400 автомобилей, 9600 орудий, 18753 самолета, 11567 самоходно-артиллерийских установок из Англии и США, паровозы, горючее, средства связи, цветные металлы, химикаты. Все это шло через северную (Мурманск, Архангельск) и южную границы СССР, через отцовские дороги и мосты.

Маршал Жуков в послевоенных беседах говорил, что американцы выручали с порохом, взрывчаткой, листовой сталью, наличие которой позволило быстро наладить производство танков. «Без американских грузовиков нам нечем было бы тягать нашу артиллерию», – признавал военачальник.

Анастас Микоян, нарком внешней торговли страны, оценивая роль ленд-лиза, отмечал: «Благодаря союзническим поставкам 400 тысяч автомобилей вся наша армия фактически оказалась на колесах. Это повышало ее маневренность, темпы наступления».

«Еду на линию…»

Вторую половину своей достаточно долгой жизни отец наш строил дороги в России. Это под его руководством выстроенному замечательному шоссе Горький – Москва мчат вас и сегодня легко и быстро «волги», «лады», «джипы», «мерседесы». Это им возглавляемый Мурманскдорстрой через сопки и скалы прокладывал шоссе Мурманск – Ленинград, лебединую его песню.

В любое время суток: летом, когда солнце и в три ночи висело над заполярными сопками, или зимой, когда четыре месяца подряд не просыпалась черная полярная ночь, когда пуржило и мело во все пределы, – нашему отцу не сиделось на месте. Часов в десять-одиннадцать вечера он мог вдруг уложить в свой небольшой чемоданчик пару-другую белья, бритвенный прибор, зубную щетку, бутерброд с колбасой и, сообщив «Еду на линию», отправиться попутным поездом на строящийся участок дороги в карельскую топкую глухомань, где нет ни гостиниц, ни домов, а стоит где-нибудь на перекрестье всех ветров хлипкий, промерзший прорабский вагончик.

Утром сюда привезут автобусом рабочих, задымит передвижной битумный заводик, защебечет гравий под асфальтоукладчиком… Или взрывники из соседней воинской части будут готовить к взрыву очередную скальную сопку, через которую пролегает по проекту шоссе Мурманск – Ленинград. И начальник Кольского отделения Главдорстроя СССР Ахсахалян все это будет контролировать, всем этим руководить. А потом, через несколько дней, вернется домой – плащ, пальто, костюм, как всегда, в битумных подтеках, глаза сияют, простуженные легкие хрипят, как меха гармони, – а он доволен и счастлив, этот удивительный инженер, всю долгую жизнь несказанно влюбленный в свою профессию…

Он не воевал на фронте. Но каждое 9 Мая мы, давно не молодые его дети, с внуками и уже правнуками его, идем с его портретом с «Бессмертным полком». Он заслужил это право – быть в рядах Бессмертного полка.

Наталия КАЛКУН.