Советский художник Константин Баранов: от индустриальной темы к пейзажу

«Репортер» уже дважды рассказывал о советском художнике Константине Яковлевиче Баранове (1910 – 1985), уроженце поселка Большое Козино близ Нижнего Новгорода. Здесь он провел детство, но его взрослая жизнь прошла вдали от родных мест – в Сибири и Казахстане, где он стал одним из ведущих мастеров книжной иллюстрации и станковой графики. На нижегородской земле он оказался фактически забыт, и лишь несколько лет назад благодаря большекозинским краеведам Маргарите Садовской и Ольге Ладыковой началось изучение творческого наследия Баранова. Наступивший год является для художника вдвойне юбилейным: в июне исполнится 115 лет со дня его рождения, в октябре – 50 лет со дня смерти.
В ногу со временем
Наследие Константина Баранова велико по количеству и очень разнообразно по тематике, жанрам, манере исполнения произведений. Как иллюстратор он работал с самыми различными текстами: от сказок народов Сибири и казахского эпоса до сочинений советских писателей. В его станковой графике главное место принадлежит теме труда и пейзажу. Любимыми техниками художника всегда были линогравюра и литография (в том числе цветные), с уверенным мастерством он владел акварелью и рисунком пером.
Графическая манера Баранова не оставалась неизменной и эволюционировала в соответствии с магистральными тенденциями развития советского искусства. В работах 1930-х годов присутствуют стилизация, подчеркнуто оригинальные пластические решения, чувствуются отголоски смелых исканий авангарда. В конце 40-х и в 50-х годах велась официальная кампания по борьбе с формализмом, под которым понимали едва ли не любой отход от строгой реалистичности, и в произведениях художника, например, иллюстрациях к казахскому фольклору, появляются подробная детализация и развернутая повествовательность. В следующие десятилетия графика Баранова становится сложнее и глубже по образному строю, реализм органично сочетается с условностью, что явилось откликом на процессы обновления советского искусства в целом.
Подобные изменения не были продиктованы корыстными приспособленческими интересами. Меняясь, он оставался собой. Константин Баранов принадлежал к тем художникам, кто чутко откликается на потребности времени, дышит одним воздухом со своей эпохой, поэтому его произведения воспринимаются сейчас еще и как яркие и достоверные свидетельства ушедшей в прошлое советской жизни.
Романтика трудовых будней
Многогранное раскрытие темы труда и создание образов рабочего человека – одно из главных достижений советской культуры, нашедшее широкое воплощение в литературе, кинематографе, изобразительном искусстве. В графике К.Я. Баранова индустриальная тема занимает важное место уже в 1930-х годах, когда молодой художник жил в Новосибирске. Это десятилетие было временем его творческого становления, накопления опыта в различных видах и жанрах искусства. Произведения данного периода с большой полнотой представлены в фондах Новосибирского государственного художественного музея.
Любопытно сравнить между собой две композиции из этого собрания – «Выдача кокса» (1934) и «Панорама Кузнецкого металлургического завода» (1936). Обе выполнены в технике линогравюры, но подходы к созданию изображения принципиально различаются, свидетельствуя об активных образно-стилистических поисках автора. В первом случае Баранов не стремится к точности и детализации, индустриальный мотив выступает скорее как повод для того, чтобы обыграть пластические формы: постройки, вертикаль трубы, позы рабочих. Все предельно лаконично, используются стилизация, контрасты черного и белого, четкая штриховка.
Вторая гравюра, наоборот, представляет собой подробное, тщательно разработанное по тону изображение. Завод показан с высоты птичьего полета, что позволяет увидеть мощь одного из первых гигантов советской промышленности. Кузнецкий (ныне Новокузнецкий) металлургический комбинат – детище первой пятилетки – был возведен в кратчайшие сроки. Этой масштабной стройке посвящено знаменитое стихотворение Владимира Маяковского «Рассказ Хренова о Кузнецкстрое и о людях Кузнецка»; читатели наверняка помнят оттуда строки «Через четыре года здесь будет город-сад». Если поэт воспевает энтузиазм рабочих, живущих и трудящихся в тяжелых условиях, без элементарного бытового обустройства, то художник показывает грандиозные результаты их труда. У Маяковского рассказ очевидца послужил основой для создания подлинного гимна созиданию и упорству в достижении высокой цели. Точно также в гравюре Баранова реалистическая заводская панорама становится выражением гордости за успехи советской индустрии.
К индустриальному пейзажу художник обращался и позже, в 1960-х годах. Живой и непосредственной зарисовкой с натуры выглядит линогравюра «Утро Караганды» (1963, Комсомольск-на-Амуре, Музей изобразительных искусств). Темные пирамидальные силуэты двух терриконов контрастируют со светлым небом и заснеженной землей, по дороге движется транспорт, горожане спешат на работу. При этом в композиции нет ничего лишнего, тщательный отбор мотивов придает образу значительность, даже некоторую торжественность, благодаря чему он воспринимается как символ города – крупного центра угольной отрасли.
Однако в этот период художник чаще раскрывает производственную тему через образы людей. Героями многих его произведений становятся казахстанские металлурги.
В листе «Сталь идет» (1963, линогравюра, Комсомольск-на-Амуре, Музей изобразительных искусств) сам производственный процесс остается за кадром. Все пространство занимают фигуры четырех сталеваров, наблюдающих за выходом металла. Художник моделирует их крупными четкими формами, подчеркивает в своих персонажах уверенность, силу и энергию, отчего образ получает почти героическую интонацию. Линогравюра «Шефы» (1963, то же собрание) отпечатана в теплой коричнево-желтой гамме, передающей отсветы расплавленного металла. Здесь царит совсем иное – оживленное – настроение: рядом с рабочими процесс выдачи стали с интересом наблюдают пришедшие в цех на экскурсию школьники.
Одна из работ серии «Металлурги Казахстана» носит весьма прозаичное название «Заливка мартена чугуном» (1967, цветная литография, Комсомольск-на-Амуре, Музей изобразительных искусств), однако образ получился очень выразительным, романтическим, одухотворенным. В художественном решении есть элегантность, казалось бы, мало свойственная производственной сцене. На первом плане слева в динамичном развороте относительно друг друга показаны двое молодых рабочих. Их силуэты сопоставлены с очертаниями изображенного справа в глубине огромного ковша, из которого льется жидкий чугун. Красиво решен колорит, передающий сложное взаимодействие естественного освещения и идущего от металла золотистого сияния.
К.Я. Баранов изображает заводские будни со знанием дела, умеет выбрать такие мотивы и моменты, которые смотрятся наиболее выигрышно, но без нарочитой эффектности. Без лишнего пафоса он показывает красоту и важность труда.
Пейзажная лирика
Пейзажные гравюры и литографии Константина Баранова демонстрируют иную грань его дарования – поэтическое мировосприятие. В этом жанре художник особенно плодотворно работал в 60-х – 70-х годах, когда мало занимался иллюстрацией и отдавал предпочтение станковому творчеству. Очевидно, обращение к образам природы было для него внутренней потребностью, не связанной с заказами. Если в иллюстрациях художественное решение в значительной степени задано характером текста, то в пейзажной графике он мог действовать совершенно свободно, исходя только из своих впечатлений и идей.
В сочетании пейзажа и бытового жанра создано одно из лучших произведений мастера – литография «Лыжники» (1965, Комсомольск-на-Амуре, Музей изобразительных искусств). Эта композиция – замечательный пример того, какую роль играет в изобразительном искусстве ритм. Здесь он стал главным выразительным средством. У каждого лыжника своя поза, но все вместе они объединены стремительным движением, которое подчеркивают точно найденные промежутки между фигурами. Динамику их темных силуэтов оттеняют тоненькие вертикали покрытых инеем деревьев. Лыжня идет по диагонали, а показанная в отдалении железная дорога с движущимся по ней составом – параллельно краю листа. В работе продумана буквально каждая линия, включая расположение теней и следов от лыж на снегу, образующих сложный рисунок. Тщательно распределены тени и свет, но в этом расчете нет ни малейшего «насилия» над натурой.
Утонченной красотой и гармонией при будничной простоте мотивов отличаются работы, посвященные началу зимы: «Ранний снег» (1962, Новосибирский художественный музей) и «У пирса» (1964). Обе отпечатаны в коричнево-серой гамме и передают белизну только что выпавшего снега, гладь стынущего озера, мягкий свет, льющийся с пасмурного неба.
Несколько цветных литографий К.Я. Баранова запечатлели виды Борового (по-казахски Бурабай) – курортной местности на севере Казахстана. В работах художника мы видим кристально чистое озеро в окружении гористых, покрытых лесом берегов. На одной из литографий изображен возвышающийся над водой камень, своей причудливой формой напоминающий древнего сфинкса («Сфинкс. Боровое», 1970). Он виден в просвет между деревьями, а первый план занят высокими стройными березами, весеннюю листву которых художник передает отдельными пятнышками-штрихами. Такое соседство невольно наводит на размышления о вечности и изменчивости бытия.
Узкий горизонтальный формат использован в листах «В Боровом» (1966) и «Боровое» (1967). Оба представляют собой величественную панораму озера, простор которой подчеркнут расположенными на первом плане деревьями, чьи вершины уходят за пределы кадра. Каждому пространственному плану соответствует своя тональная плоскость. Оба пейзажа выдержаны в голубовато-серой гамме и отличаются изысканной лаконичностью, ощущением тишины, глубокой и искренней поэтичностью.
Все более погружаясь в творчество художника, вновь и вновь убеждаешься в том, что он был профессионалом высокого класса и неутомимым тружеником в искусстве, умевшим находить красоту и в повседневном течении жизни, и в трудовых свершениях современников, и в природе. Хотелось бы, чтобы юбилейные даты этого года способствовали изучению и популяризации его графики, а в Большом Козине была бы увековечена память о выдающемся земляке.
Сергей АКИМОВ, кандидат искусствоведения.