Николай Константинович Гусельников (1910–1957) принадлежал к числу тех людей, кого называют самородками. Получив только среднее образование, он всего добился талантом и трудом, состоявшись как музыкант-исполнитель, педагог и хормейстер, художник-пейзажист. Коллеги-музыканты отмечали его безупречный слух и виртуозное мастерство импровизации. При знакомстве с его картинами и в особенности рисунками сложно поверить в то, что это работы самоучки, даже не посещавшего художественной школы. Гусельников исключительно много сделал для становления и развития в молодом городе культурной жизни и художественно-эстетического воспитания.

Талант оставляет след

Имя Николая Гусельникова в Дзержинске никогда не было забыто. Его носит детская музыкальная школа №3, где в 2014 году был открыт мемориальный музей, посвященный Гусельникову. Его фонды насчитывают более 500 единиц хранения, включая документы, фотографии, личные вещи и немалую часть творческого наследия: живописные работы, отдельные рисунки и акварели, альбомы и блокноты с набросками. Здесь же хранятся воспоминания современников о музыканте и художнике.

Краевед Станислав Шальнов в своей книге «Дзержинск – наш дом» (1999) один из параграфов посвятил местным художникам, первостепенное внимание уделив именно Н.К. Гусельникову, чьи графические пейзажи, кстати, украсили это издание в качестве иллюстраций. Большой очерк под названием «Маэстро» написал о Гусельникове журналист Исаак Фельдштейн. Этот текст вошел в книгу «Человек и город: пересечение судеб» (2000) – подготовленный авторским коллективом газеты «Дзержинец» сборник статей о наших выдающихся земляках. Сотрудники ДМШ №3 также опубликовали о Николае Константиновиче целый ряд материалов, с которыми можно ознакомиться на сайте учебного заведения.

В марте-апреле 2024 года в городском краеведческом музее состоялась выставка «Художник. Музыкант. Дзержинец», организованная совместно с ДМШ №3. Никогда прежде живописное и графическое наследие Гусельникова не показывалось с такой полнотой и разнообразием. Кроме наиболее известных картин, ранее выставлявшихся в составе тех или иных тематических экспозиций, были представлены многочисленные рисунки и акварели. В витринах нашлось место для беглых набросков и зарисовок из альбомов, включая последние из них, сделанные, когда художник был уже смертельно болен и находился в больнице. Удачной идеей было дополнить экспозицию баннерами с отрывками из воспоминаний о Гусельникове. Тексты не только характеризовали яркую личность, но и давали хотя бы некоторое представление о музыкальной деятельности маэстро, активной и многогранной, но не сохранившейся на материальных носителях.

Город и окрестности

Чем больше времени проходит с эпохи, когда жил Н.К. Гусельников, тем большую историческую ценность приобретают его живопись и графика. На многих работах художника запечатлен наш город в первые десятилетия своего существования. Здесь точность фиксации места сочетается с поэтичностью. Писал ли Гусельников красками или рисовал графитным карандашом, изображал ли площадь Дзержинского или дом на улице Просвещенской, город неизменно предстает у него уютным и одухотворенным.

Значение этих произведений не исчерпывается только краеведческими аспектами. Они обладают бесспорным художественным своеобразием. Главные черты творчества Гусельникова – приверженность реалистической традиции и работе с натуры, увлечение пейзажем, искренняя любовь к родным местам, которая присутствует в любом его этюде. Она проявляется в особой задушевной интонации, чувствующейся и в городских видах, и в образах природы.

Почти все пейзажи Гусельникова, даже сделанные по памяти, носят этюдный характер. Они несложны по композиции и воспринимаются как непосредственный и живой отклик на увиденное, чему способствуют их небольшие размеры. В работе «На проспекте Ленина» (1952, масло, Дзержинский краеведческий музей) тротуар уходит по диагонали в глубину, сбоку видно здание техникума им. Красной армии, и зритель словно сам вместе с персонажами идет по проспекту, наслаждаясь теплым осенним солнцем.

Мотив дороги является главным и в картине «Парковая аллея» (масло). Судя по костюмам прохожих, это послевоенные годы. Со спины показана удаляющаяся пара, и их неторопливое движение подчеркивает перспективу улицы, замыкаемую зданием второй школы. Неяркий колорит передает состояние зимнего дня в тот момент, когда из-за облаков выглянуло солнце и на снегу появились блики света и голубые тени деревьев.

В свободной, почти импрессионистической манере исполнен этюд «В осенний вечер у кинотеатра «Ударник» (масло, Дзержинский краеведческий музей). Уже совсем стемнело, идет дождь, и мокрый асфальт отражает яркие огни кинотеатра. Само здание написано обобщенно, но узнаваемо, широкими движениями кисти. Фигуры людей, наоборот, намечены отдельными короткими мазками. Свет и его отражение стали главной темой этой работы.

Эффекты ночного и искусственного освещения придают небольшой композиции «На рыбалке» (масло, то же собрание) особую романтическую атмосферу. Широкой гладью расстилается река, на поверхности которой серебрятся отблески луны, оставшейся за кадром, на берегу же ярко горит костер. Маленькие фигурки собравшихся вокруг него рыбаков обозначены темными силуэтами. При всей простоте и обыденности мотива здесь присутствует ощущение величия природы, которое художник передает зрителям: мы будто тоже остаемся, как эти рыбаки, наедине со всем мирозданием среди ночной тишины.

Ока является «героиней» многих произведений Гусельникова. В «Пристани на Оке» (масло, Дзержинский краеведческий музей) дебаркадер и лодка с людьми на первом плане, суда в отдалении, тучи, уходящие за горизонт, подчеркивают бескрайний речной простор. «Закат на Оке» (1946, масло) имеет почти миниатюрные размеры, но изображенное пространство кажется безграничным. Низко стоящий солнечный диск виден сквозь легкую пелену облаков, и все окрашено в золотистые, розоватые, желто-опаловые оттенки. Передавая нежные тональные и цветовые нюансы, Гусельников проявляет недюжинное мастерство колориста.

Удивительная поэтичность при максимальном лаконизме выразительных средств присуща этюдам окского половодья, исполненным акварелью и тушью. Они малы по размерам, но выглядят как подлинные драгоценности. (На выставке 2024 года они экспонировались под однотипным названием «Зарисовка ледохода и весеннего разлива».) Особенно хороша одна акварель: высокое светлое небо занимает две трети изображения, первый план ничем не заполнен, и спокойно расстилается открытое пространство, у берега остался последний лед, и видно, что он уже талый, рыхлый. Глядя на этюд, словно ощущаешь свежий и влажный ветер. С технической точки зрения работа сделана безукоризненно.

Вид с этого места, судя по всему, понравился художнику. Он повторен в другом листе, но с изменениями: рисунок выполнен тонально, без цвета, на первом плане появились фигуры мужчины и мальчика, собравшихся на рыбалку, детали стали более проработанными. Богатством тональных градаций отличается еще один этюд окского разлива с поднимающимися из воды деревьями, легкими волнами и светоносным небом.

Есть у Гусельникова и лесные пейзажи, в которых пространство показано как бы изнутри, крупным планом. Если в картине «Сосновый лес в окрестностях Желнина» (1939, масло, Дзержинский краеведческий музей) царят радостный солнечный свет и золотисто-охристые оттенки, то перекликающаяся с ней по композиции работа «В лесу» (масло, то же собрание) изображает густую темную чащу, которая не очень-то приветливо встречает пришедшего сюда человека. Оба произведения тщательно детализированы, их манера близка пейзажной живописи второй половины XIX столетия и заставляет вспомнить полотна Ивана Шишкина.

В кругу единомышленников

Художественная жизнь нашего города имела яркое начало благодаря не одному только Николаю Гусельникову. Рядом с ним работали не менее увлеченные искусством люди: Валентин Чернышев, Алексей Шаферов, Виктор Константинов. В 50-х годах к ним присоединилось новое поколение художников, впоследствии ставших для дзержинцев классиками: Борис Синалеев, Вячеслав Ганьшин, Михаил Захлестин, основатель городской художественной школы Николай Кузнецов. Они активно работали творчески, устраивали выставки, а постоянное общение взаимно обогащало каждого.

О Гусельникове дзержинские художники говорили с неизменным уважением. Например, большой след общение с ним оставило в жизни Льва Рудакова. В годы Великой Отечественной войны паренек (он родился в 1929 г.) посещал изокружок, действовавший под руководством А.П. Шаферова в ДК им. Я.М. Свердлова, и Гусельников заходил посмотреть работы кружковцев. Так состоялось их знакомство. Несмотря на разницу в возрасте, оно переросло в дружбу, и беседы об искусстве, совместные выходы на этюды стали для Рудакова школой мастерства. А еще он часто ходил в краеведческий музей специально для того, чтобы полюбоваться выставленными там произведениями Гусельникова.

Любовь не только к изобразительному искусству, но и к музыке объединяла Гусельникова и Валентина Чернышева – старейшего дзержинского художника, начавшего творческую деятельность еще в годы перед Октябрьской революцией. По воспоминаниям его дочери Н.В. Чернышевой, Гусельников часто бывал в их доме, они обсуждали работы друг друга, Николай Константинович в старшем товарище ценил талантливого рисовальщика и акварелиста.

С восхищением писал о Гусельникове художник-любитель М.Г. Панкратов. Получившие академическое образование Б.И. Синалеев и В.И. Ганьшин (оба окончили Горьковское художественное училище) также видели в нем не дилетанта, а достойного коллегу.

В очерке «Маэстро» И.Б. Фельдштейн назвал Гусельникова «высоким профессионалом без высоких званий». Действительно, жизнь этого человека – пример абсолютной преданности своему призванию и постоянного самосовершенствования.

Сергей АКИМОВ, кандидат искусствоведения.