Сергей Вилков: «Мы город теряем»

В среду, 12 апреля, в Гордуме состоялось объединенное заседание комитета по строительству и архитектуре и комитета по городскому хозяйству и экологии. Обсуждали границы дендрария. Насколько можно было понять, одни депутаты хотели уменьшить дендропарк в размерах, другие выступили за его сохранение. Последние на этот раз пересилили. Итог: схему зеленой территории в очередной раз пересмотрят.

Что происходит с природным комплексом? Реальна ли опасность его потерять? Об этом «Репортеру» рассказал один из участников объединенного заседания – председатель общественного движения «Голос Дзержинска», общественный советник главы городской администрации по вопросам экологии Сергей ВИЛКОВ.

– Что происходит с дендропарком?

– Я бы спросил так: что происходит с депутатами во второй Думе подряд? Есть питомник и созданный при нем дендрарий. Заслуженный лесовод Иван Ильяшевич, думая, что делать с песчаными бурями и пустырями, методом проб определил место, которое по условиям идеально подходит для питомника. Это было решение специалиста-лесовода – не Гордумы, не управления архитектуры и градостроительства (далее – УАГ. – Прим. ред.) и не отдельно взятых чиновников. А они предприняли попытку вмешаться и уменьшить зеленую территорию.

В 2006 году областное министерство экологии и природных ресурсов выявило уникальные территории, претендующие на охранный статус. Дендрарий в перспективе – одна из них. Только он совершенно заброшен, потому что Дзержинск не озеленяется, а идет обратный процесс, несмотря на то, что город нуждается в непрерывном озеленении.

– Сейчас в Дзержинске нет структуры, которая выращивает деревья?

– Такой структуры нет давно. Дендрарий и питомник превратились в джунгли. А ведь там остался посадочный материал, который еще можно использовать. Но наша обычная схема такая: довести до плачевного состояния и потом сказать, что это нельзя восстановить. Так было с трамваем, и то же самое, как я понимаю, хотели с питомником сделать.

– Что хотели сделать?

– Со стороны депутатов из комитета по архитектуре была попытка нарушить законодательство. Существуют нормативы по (озеленению) площади питомников. Для нашего города минимальный норматив – 80 га. В городе он не выполняется.

В генплане, принятом в 2007 году, было много путаницы и неточностей с питомниками. В 2015 году совместно с администрацией мы, общественники, старались исправить эти ошибки. И это получилось. Никто не мешает депутатам и чиновникам и дальше защищать зелень, если есть добрая воля. Мы готовы подсказать, где это нужно.

Сейчас, например, возникла неприятная ситуация на улице Щорса (на прошлой неделе жители дома по адресу: Щорса, 4-а встали на защиту от вырубки березовой рощи во дворе их дома. – Прим. ред.). Это показатель того, что озелененные территории города не защищены в правовом поле, – по генплану, они находятся не в парковой зоне и не в зоне озелененных территорий общего пользования (далее – ОТОП. – Прим. ред.), а в зоне жилой застройки. Если мы хотим защитить деревья, то должны отнести их к ОТОП в генплане. Только это большая работа, на которую нужны деньги.

Есть еще зоны, находящиеся в опасности. Например, сквер перед городским плавательным бассейном и участок Первомайского леса (у него больше нет арендатора, вырубленный участок земли свободен и в перспективе может быть сохранен как парк. – Прим. ред.). Их надо срочно защитить. Я вышел с инициативой в администрацию города (уже во второй раз) – включить в генплан изменения по части создания новых ОТОП. Дадут ли на это деньги? Вопрос открыт.

– Вы говорили о том, что в городе не выполняется норматив по озеленению.

– В 2013 году про норматив и не вспомнили, когда по решению администрации города 1,6 га от дендрария «отрисовали» под так называемое огородничество. У нас митинг был огромный, но его полностью проигнорировали. Сегодня мы можем наблюдать это «огородничество» – добротные кирпичные дома, полноценное жилищное строительство.

В прошлом году зимой, на комитете по архитектуре, экологи (Татьяна Богатова, Сергей Володин и я) выступили с предложением – объединить дендрарий и питомник и сохранить всю эту зону, добившись для нее статуса памятника природы. Депутаты нас поддержали всеми руками. Чиновникам дали поручение – разработать схему, которая защитит дендрарий и питомник от дальнейшего освоения.

– Это было в прошлом году?

– Да, и схема должна была быть готова еще прошлым летом. Но наступило лето, а схему не показывают. У нас возникли подозрения, и мы стали активно обращаться в комитет по городскому хозяйству и экологии, который больше к нам лицом обращен.

Спустя год схему все-таки показали на мартовском комитете по строительству и архитектуре.

Сбылись наши самые страшные опасения: по схеме, питомнику не хватало 3,9 га. Возражения экологов депутаты выслушать не захотели. Схему с «обрезанным» питомником отправили в администрацию на утверждение.

Я сразу написал письмо главе города. Написал, что нарушается норматив по озеленению: современное состояние дзержинского дендрария – 77,6 га, нельзя отнимать еще 3,9. Написал, что депутаты комитета по архитектуре пытаются уменьшить зеленую территорию за спинами у своих коллег, в обход их мнения, хотя год назад они обещали общественности защищать природный комплекс. Написал, что надо вопрос о границах дендрария рассматривать на заседании Думы. Но на последнем ее заседании вопрос в изначальную повестку не вошел – пришлось вносить его «с голоса».

На прошлой неделе к обсуждению вопроса вернулись, состоялось объединенное собрание двух комитетов – по экологии и по архитектуре. Объединенный комитет не дал хода действиям по уменьшению площади дендрария.

– Почему судьбу дендрария решает единолично комитет по архитектуре?

– Я думаю, что вообще не должно быть никаких комитетов по формированию участков. Это работа исключительно администрации – у нее есть генплан. Но раз уж вмешиваются депутаты, они должны выработать какую-то единую позицию. Такие вопросы, конечно, должны обсуждаться депутатами в полном составе (на заседании Думы).

В этой ситуации меня удивило УАГ, которое получило два противоположных поручения – сохранить и «покромсать». В УАГ сотрудники должны были сказать: «Коллеги, что вы делаете? Чье поручение выполнять? Определяйтесь, и мы выполним задачу, которую вы поставите».

Но почему-то УАГ выбрало поручение по уменьшению границ дендрария и его исполнило. Депутаты комитета по архитектуре, я считаю, опозорились перед жителями, перед своими коллегами и сами перед собой. А ведь там даже есть Почетные граждане города, и они участвовали в этом действии по уменьшению дендрария. Я не знаю, куда нам дальше падать.

– Что нужно сделать, чтобы питомник стал памятником природы?

– Должны быть действия по двум направлениям. Городской отдел охраны окружающей среды ходатайствует перед министерством экологии, чтобы придать территории правовой статус памятника природы. В УАГ должны определить границы дендропарка, хотя я не знаю, чем они там на самом деле занимаются, – пытаются сделать так, чтобы максимум территории не вошел в этот памятник?

Решение о смене статуса принимается на региональном уровне. Когда у растений начнется вегетационный период, министерство экологии проведет исследование и оценит состояние территории. Министерство и решит, будет ли создан памятник и в каких границах.

Между прочим, министерство может и не увидеть смысл в создании особо охраняемой природной территории. Конечно, мы не согласимся и поборемся. Но в этом случае дендрарий останется бесхозным и будет потерян. На запах легкой наживы моментально слетятся «огородники». Никто из них не пожалеет того, что сажал Ильяшевич.

– Сделать дендрарий памятником природы – единственный способ его защитить?

– Так мы с этого начали! Мы пришли к депутатам, сказали: «Давайте защитим эту территорию! Посмотрите: в 2013 году ваши предшественники уже сделали глупость». Все с нами согласились, а сегодня, видите, практически в два раза аппетиты увеличились, – еще 3,9 га хотели отнять.

– На этих участках площадью 3,9 га уже что-то происходит?

– Ничего не происходит, потому что ничего еще не выделено. Произошла попытка сформировать границы питомника таким образом, что его площадь стала меньше заявленной в генеральном плане. Депутаты дали рекомендацию, УАГ ее в форме проекта выполнило, но еще ничего не отмежевало. Мы совместно с комитетом по экологии это предотвратили.

– Это позитивная новость, но, с другой стороны, на комитете ничего не сказали о сроках. Сколько они могут переделывать этот план? Еще пару лет?

– Да, по срокам действительно ничего не сказали, и это минус. Но никто не мешает депутатам поднять этот вопрос на следующем комитете уже через месяц.

Сейчас параллельно идет работа министерства экологии, и, думаю, там быстрее ясность наступит. В апреле планировался конкурс на определение подрядной организации для исследования, которое пройдет в мае – июне.

– Что в итоге вы, общественники, хотите от администрации?

– Тут неправильно разделять администрацию и депутатов. Депутаты ставят перед администрацией задачи и в состоянии контролировать ее работу. Нужно политическое осознание того, что городу необходимо жизненное пространство, обновление и защита зеленых территорий.

Отстаивать зелень можно двумя способами: вносить изменения в генплан или жителям требовать от администрации перемежевать участок у своего дома – сделать его ОТОП. Только жителям кто-то должен сказать об этом. А то получается, как на Щорса: участок предоставили, договор аренды подписали, забор вырос, а жителей только после этого уведомили. И мы в итоге боремся с предпринимателем вместо того, чтобы спросить с чиновников.

Тут надо иметь в виду всю администрацию с 90-х годов, когда город начал развиваться в коммерческом русле. Ни одна администрация с тех пор не взяла на себя социальную функцию, а надо брать, потому что мы город теряем. Если почитать в интернете патриотичные комментарии, легко заметить: все, к чему у людей остается любовь в этом городе, – остатки советской архитектуры и природный комплекс. Мы начинаем этого лишаться по решению конкретных людей, потому что, когда где-то в городе происходят вырубка деревьев и застройка, это всегда делается с разрешения депутатов и чиновников.

На схеме примерно отмечены участки (красной линией), которые от дендрария отрезали с начала 2000-х годов, и участки площадью 3,9 га (голубой линией), которые чуть не отрезали вдобавок. 
Источник: паблик «ВКонтакте» «Архитектура Дзержинска».

Беседовала Наталья СЛЕПНЕВА.