Обозреватель Алла ЕГОРОВА – в поисках ответа на вопрос, почему выпускники вузов не хотят работать по специальности
Недавно на глаза попалась статистика, согласно которой лишь около половины нынешних выпускников вузов в дальнейшем работают по полученной специальности.
Согласно официальным данным, наиболее приверженными полученной в вузе специальности являются выпускники в области здравоохранения и медицинских наук (97%), образования и педагогических наук (80%), искусства и культуры (79,6%), а также обороны и безопасности государства (79%). Реже всех по специальности работают те, кто недавно получил диплом о высшем образовании в области сельского хозяйства (44%), математических и естественных наук, наук об обществе (по 66%). Вопреки сложившемуся стереотипу, выпускники гуманитарных специальностей работают по специальности чаще, чем дипломированные инженеры.
Я решила проанализировать ситуацию среди своих знакомых – тех, кто окончил институты не более десяти лет назад. Действительно: трое медиков – так по специальности и работают и менять ее не собираются, один выпускник строительного института закрепился на стройке, двое программистов с удовольствием на практике совершенствуют знания, полученные в институте, одна – учительница… Вот, пожалуй, и все!
«Массовый товар» не востребован
Сразу у двух моих знакомых дети в этом году закончили вузы и получили дипломы о высшем образовании. В соответствии с этими дипломами мальчик теперь должен быть юристом, девочка – работать в сфере связей с общественностью, пиара. Однако ни тот, ни другая не собираются связывать свою жизнь с профессией, на которую выучились.
Мамы в связи с этим в расстроенных чувствах, папы крепятся, но тоже в состоянии терпения, готового вот-вот лопнуть. А дети? Дети, если так можно назвать 22-летних людей, не зная друг друга, в один голос заявляют: «Да кто сейчас по специальности работает?! Главное, корочки о высшем образовании есть, а дальше надо искать работу по вкусу и запросу».
Что же получается: в нынешних реалиях дети поступают учиться не туда, куда хотят, к чему душа лежит? Получается, они заранее знают, что в дальнейшем работать по своей специальности не будут? Или просто понимают, что по специальности на хорошее, денежное (это сейчас превалирует) место не устроишься. А то и вообще без стажа и опыта работы не устроишься: ведь тех или иных специалистов вузы сейчас выпускают настолько «массовым товаром», что их столько просто-напросто не нужно.
А вот в Советском Союзе!..
Конечно же, ситуации разнятся. Каждая конкретная изобилует своими нюансами. И тем не менее все чаще раздаются голоса о том, что надо возвращать существовавшую в Советском Союзе систему распределения выпускников вузов. Это когда каждого выпускника направляли (часто без его желания) в ту или иную точку страны на то или иное предприятие, учреждение, где молодой специалист в обязательном порядке должен был отработать три года.
Таким образом, государство убивало сразу нескольких зайцев. Регулируя распределение выпускников, оно как бы обеспечивало баланс рабочей силы, чтобы не было, как сейчас: где густо, а где пусто. Понятное же дело: дай волю молодым специалистам – они в большинстве своем предпочли бы остаться в крупных городах, благодатных краях, а кто бы тогда строил дома в условиях чуть ли не вечной мерзлоты, лечил людей и учил детей в глухих деревнях, где удобства были во дворе, а двор… отсутствовал?
Отказаться от распределения выпускники в те годы не могли. Да, были исключительные случаи, и некоторые, особенно девушки, ими порой пользовались, но это общей, нежелательной погоды не делало. В основной своей массе молодые специалисты были народ дисциплинированный, сознательный. Государство же на их обучение деньги тратило (высшее образование тогда было бесплатным), а долг, как известно, платежом красен. Да и останься выпускник вуза в те годы там, где сердцу мило, – с трудоустройством у него возникли бы серьезные проблемы, а с тунеядством в Советском Союзе не только не мирились, оно каралось законом. Тогда и такого понятия, как безработица, у нас не существовало: государство этого не допускало. Это сейчас само провоцирует подобные процессы и плодит бездельников, но это тема совсем для другого разговора.
Распределение – уверенность в завтрашнем дне
Нет. Я нисколько не идеализирую ту, советскую систему распределения выпускников вузов. Помню, как многие из них его боялись: ведь неизвестно, куда зашлют, особенно, если студентом был нерадивым.
А с каким неподдельным страхом родители отправляли своих не приспособленных к жизни чад в неведомые, дальние края. С какой маниакальной упертостью мамы вручали любимым сыночкам рулоны с туалетной бумагой, отправляя их туда, где удобства были во дворе, а двор отсутствовал. Между тем многие приспосабливались к жизни, создавали в новых для себя местах семьи и нередко оставались на постоянное место жительства. Помню, моя соседка закончила иняз, уехала по распределению, кажется, в Читу или поблизости, и полюбился ей этот край. А сколько молодых специалистов, окончивших ведущие вузы страны, по распределению приезжало к нам в Дзержинск работать в НИИ, на предприятия, и сейчас они считаются уже чуть ли не коренными дзержинцами, наш город стал им второй малой родиной, а их детям и внукам – первой.
Все это было. И давала система распределения большинству выпускников вузов уверенность в завтрашнем дне, возможность работать по специальности, которую они выбрали – а для многих в те годы это было очень важно, так как поступали люди в большинстве своем в вузы осознанно на специальности, с которыми планировали действительно связать свою дальнейшую жизнь. Да и не было тогда особой возможности для поиска себя.
На шее у родителей комфортнее
Это сейчас, пожалуйста, ищи себя, пока не встретишь, сколько душе угодно. И у многих этот поиск затягивается. А многие, получив диплом, даже не заморачиваются на поисках работы, а продолжают спокойно сидеть у родителей на шее. Примечательно, но нередко это относится к… мальчикам, сыновьям матерей-одиночек. Во всяком случае, среди моих знакомых на первую вскидку таких трое.
Один еще девять лет назад закончил пединститут, выучился на историка, но в школу идти не захотел, да никогда и не собирался. Мама пыталась устроить куда-то, но ему все не по вкусу: то требуют много, то платят мало. Вот и лежит чуть ли не целыми днями на диване, играет на компьютере, а мама с утра до ночи пашет.
Вторая ситуация несколько иная. Мальчик получил профессию специалиста по связям с общественностью, и мама настаивала, чтобы он по ней и работал. Его же потянуло к другу на стройку. Мама ни в какую: «Там мат, пьянство, разврат, а он юноша интеллигентный». В итоге интеллигентный юноша так нигде и не работает, но… собрался жениться.
Ну а третий случай пока не показательный. Парень только что закончил институт и даже не пытается трудоустраиваться, так как осенью собирается в армию, а потом… «Может, контрактником останусь», – говорит. Мама – в слезы. Она же его великим журналистом видела.
Кстати, таковым поначалу видел себя и он, но, поработав еще во время учебы в одной из нижегородских газет, сказал, как отрезал: «Нет! Уж если продаваться, так дорого, а вам (это он мне говорил. – Прим. авт.) сейчас достойно не платят. А за гроши обслуживать власть или жадных толстосумов, извините, не по мне! И копаться в чьем-либо грязном белье тоже не по мне. Я не Малахов, не Галкин и иже с ними, но ниже уровнем. Я мужчина, и я себя уважаю».
И ведь он в чем-то прав! Но пять лет потеряны. Или все-таки нет?
Нет – если найдет себя в этой жизни, устроится на работу, к которой действительно ляжет душа. А если за нее еще и достойные деньги платить будут, а не держать в черном теле, то совсем хорошо.
Ну и что, что не по специальности?!
Примеров таких, кстати, тоже достаточно. Дмитрий, сын моих знакомых, у которых семейный бизнес, учился на юриста с прицелом, что работать будет в семейном бизнесе. Однако еще во время учебы стал подрабатывать барменом. Понравилось. И, окончив институт, невзирая на протесты родителей, парень остался в кафе барменом и мечтает открыть свой ресторанчик. «Вот в этом юриспруденция мне поможет, – говорит он. – Но непосредственно с ней связывать свою жизнь не хочу».
Довольна своей работой и Анастасия – директор небольшого частного магазинчика, а по специальности – филолог. Ее история чем-то похожа на историю Дмитрия. Еще студенткой, чтобы сводить концы с концами, Настя с подругой пошла подрабатывать в торговлю. Подруга там дольше недели не выдержала, а Настя не без труда, но втянулась. Окончив институт, в школу все-таки устроилась – ведь реально мечтала быть учителем – но, отработав, одну четверть, сбежала, объяснив свой поступок одним веским словом: «Кошмар!»
И вот сейчас, уйдя с головой в торговлю и получая от этого не только материальное, но и моральное удовлетворение, порой говорит: «В школах в нынешнее время могут работать либо маниакальные фанатики, либо полные пофигисты, либо… моральные самоубийцы. Нормальный человек там сегодня не выдержит: ни бюрократии, ни детей, ни главное – родителей!»
Не стали после окончания института работать по полученным специальностям и педагог Наталья (устроилась менеджером по продвижению и продаже бытовой химии), и музыкант Максим (менеджер по продаже алкогольных напитков), и логопед Мария (сидит в одной из точек «Билайна»), и специалист по связям с общественностью Ольга (работает в «ритуалке»), и инженер Виктор (стал охранником), и психолог Светлана (торгует цветами)…
И сколько вокруг нас таких! И согласитесь, все это как-то грустно, потому что… неправильно. Ибо как писал мудрый дедушка Иван Крылов: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, а сапоги тачать пирожник!..»
Алла ЕГОРОВА.