Не расстанусь с комсомолом?

Юность, безусловно, лучшее время в жизни практически каждого человека. У многих из нас, ныне живущих и здравствующих, юность крепкими узами была связана с комсомолом – общественно-идеологической организацией, собиравшей и пестовавшей под своим крылом молодежь Советского Союза.

Уже более двадцати пяти лет нет Советского Союза. Нет и комсомола, но воспоминания о нем живут в сердцах многих наших соотечественников. Какие это воспоминания, мы решили выяснить у наших земляков накануне Дня рождения комсомола, который верные ВЛКСМ люди отметят 29 октября.

– Насколько активным комсомольцем (комсомолкой) вы были в школьные и последующие годы? До каких высот на комсомольском поприще «дослужились»?

Татьяна СТОЛЯРЕНКО, начальник лаборатории ООО ЗХО «Заря»: – Не знаю, насколько активной я была, но хотелось успеть везде и во всем. Занималась спортом, пела в хоре, играла в школьных спектаклях. Так как неплохо рисовала – делала стенгазеты и какие-то школьные уголки заполняла своим каллиграфическим почерком. Была обязательным участником спортивно-патриотических мероприятий «Зарница», «Орленок» и даже занимала должность замполита отряда.

В девятом классе меня избрали членом комитета комсомола школы, а в десятом я возглавила этот комитет, то есть стала его секретарем.

В институте стала интероргом. Я училась в Одесском политехническом, где было много иностранцев, вот мне и доверяли шефствовать над вновь приезжающими – теми, кто изучал русский язык и советскую культуру. Так как я была девочкой положительной, то очень подходила для этой общественной работы.

После окончания института получила распределение в Дзержинск на «Химмаш». Тут уже особо в общественную работу не лезла, но если что поручали – сбор комсомольских взносов, организацию подписки на периодику, подготовку каких-то митингов, то по привычке все выполняла добросовестно. Вот каким-то таким образом меня и заметили, и я и оказалась на заводской отчетно-выборной комсомольской конференции претендентом на секретаря комитета ВЛКСМ АО «Химмаш». Проработала в этой должности пять лет. Была членом Калининского райкома комсомола, подписывала рапорт от Калининского района какому-то съезду, а потом меня перевели в Калининский райком, где я стала заведующей сектором учета. Кстати, должность эту сама себе выбрала. Вот так складывалась моя карьера в комсомоле.

Помню, когда меня избрали секретарем комитета комсомола с правами райкома, я похудела на десять килограмм, переживая, что не справлюсь, не оправдаю доверия…

Алексей ТЕНИЛОВ, предприниматель: – Мы в те годы, по-моему, все активными были. Жизнь-то кипела, нам чего только не предлагали, причем нередко даже по принципу: не можешь – научим, не хочешь – заставим. Кстати, по этому принципу я и комсомольцем-то стал. Не то чтобы я совсем туда не собирался, но думал вступить уже перед окончанием школы, чтобы никто не приставал, мол, «если тебе комсомолец имя – имя крепи делами своими». Кстати, некоторые пацаны у нас так и сделали, а меня подвела… фактура. Я был стройным, высоким мальчиком, а в школьную комсомольскую знаменную группу нужен был знаменосец. Мои внешние «параметры» подходили, учился я тоже неплохо. Правда, дисциплина более чем хромала, и моя бабушка – истинный коммунист старой формации – говорила, что я не достоин носить имя комсомольца, в школьной комсомольской организации посчитали иначе и взяли меня в оборот, то есть уговорили вступить в ряды передового отряда советской молодежи. Сопротивляться я не стал – надо ж было выручать старших товарищей. Так, незадолго до окончания школы я стал комсомольцем, а сразу в девятом меня избрали знаменосцем, и я стал входить в школьный комитет комсомола.

Потом, в техникуме, был комсоргом группы. Но выше этого по карьерной комсомольской лестнице не поднимался.

Ирина КОРОТАЕВА, менеджер регионального отдела ООО «Альбертотекс»: – С тех пор прошло уже тридцать лет, но я нередко вспоминаю комсомольскую юность. Разумеется, не заседания и комсомольские собрания, которые в конце восьмидесятых годов носили уже формальный характер и перестали быть ориентиром, по которому каждый комсомолец выверял свою жизнь. Тем не менее, если говорить современным языком, все яркие события – олимпиады, фестивали, трудовые десанты и так далее – проходили под патронажем комсомола. И поскольку есть у меня такая черта характера, как некий разгильдяйский перфекционизм, то вполне объяснимо, что в старших классах я стала секретарем комсомольской организации школы. И пользуясь «служебным положением», несколько раз была в лагерях комсомольского актива. Сейчас это называется модным словечком «тимбилдинг» и преподносится как ноу-хау. Но, господа, все новое – хорошо забытое или переименованное старое! Во всяком случае, в лагерях комсомольского актива старшие товарищи из горкома как раз и учили в ненавязчивой форме создавать команду, показывали, как можно повысить эффективность каждого комсомольца в общем деле, отрабатывали приемы НЛП.  И ведь как здорово учили!

 – Что вам нравилось в комсомоле, а что, может быть, раздражало и отталкивало?

Т. Столяренко: – В школе и в институте мне нравилось все. Там ведь все было на альтруистическом подъеме, на ответственности, невозможности отказать или не помочь.

На заводе убивал сбор взносов, но я быстренько нашла альтернативу – вычет с личного согласия через бухгалтерию. С людьми как-то умудрялась находить общий язык, помощники вроде всегда находились. Почему-то сейчас трудности не вспоминаются. В политику тогда не лезли. Раздражали некоторые конкретные люди: те, кто пытался найти в общественной работе личную выгоду, но я к этому относилась по принципу, что хороших, честных людей, а не чистой воды карьеристов все-таки больше.

А. Тенилов: – Нравилось?! По большому счету, нас там учили быть людьми – отзывчивыми, самоотверженными. Учили любить Родину. Правда, мы тогда эту любовь несколько извращенно понимали. Например, два моих одноклассника из-за мнимого патриотизма добровольцами в Афган напросились. Знаете, как я им завидовал? Но меня по состоянию здоровья даже в армию не взяли – вот была трагедия так трагедия для парнишки тех лет.

Что не нравилось? Бюрократии было до фига и больше, очковтирательства хватало. Достаточно вспомнить личные комплексные планы, которые заставляли заполнять каждого комсомольца. Это же такая туфта была, отписка для отчетности – и все… А сколько на руководящих постах в комсомоле – даже на уровне школьных комитетов – оголтелых карьеристов сидело! У них-то как раз зачастую никаких принципов не было, они просто понимали, что активная работа в комсомоле открывает им двери дальше. Так, собственно говоря, тогда и было.

И. Коротаева: – Было интересно! Было чувство причастности к чему-то большому и значимому, защищенности, уверенности в завтрашнем дне. Была уверенность в том, что ты не останешься со своими проблемами один на один. Но с другой стороны, это были определенные рамки и ограничения свободы личности, необходимость сидеть на собраниях и слушать монотонные выступления докладчиков.

 – Дал ли вам комсомол то, что помогло во взрослой жизни, особенно не пропасть в 90-е годы?

– Т. Столяренко: – Перестройку я просидела в декрете и, выйдя на работу, почувствовала себя пришельцем… Конец девяностых и «нулевые» подбешивали, но, скорее, не потому, что материально было тяжело, а от того, что у людей забрали гордость за страну, личное достоинство и перспективу личного роста. Но какого-то упадничества у меня никогда не было, рук я не опускала. Мне трудно разделить, что больше повлияло на мое, в общем-то, позитивное отношение к жизни, – семья, школа или работа в комсомоле.

А. Тенилов: – В девяностые комсомольские функционеры-карьеристы хорошо вписались и пристроились на теплые места. Некоторые людей обжуливать стали. Была, например, у нас в городе фирмочка, которая для некой московской недвижимости ваучеры скупала. Так вот ее один из бывших комсомольских функционеров возглавлял и в итоге многих кинул.

А мне в девяностые туго пришлось. Кем только не работал! Даже на рынке лифчиками торговал. Представляете мужика с импозантной внешностью, выкрикивающего пикантные прибаутки и чуть ли не на себе рекламирующего лифчики… Смех смехом, а торговля шла.

Роль братка тоже «примерить» успел, но тут дело не пошло – может быть, как раз потому, что не смог переступить через некие ценности, вбитые в голову в том числе комсомолом…

И. Коротаева: – Безусловно, комсомол дал немало того, что пригодилось позднее: умение организовывать различные мероприятия; писать сценарии праздников, вечеров и т. п.; привлекать меценатов/спонсоров для реализации тех или иных проектов;  коммуницировать с людьми из разных социальных слоев, быть везде «своим парнем». Отдельное спасибо комсомолу за выработанную самодисциплину и ответственность. Сейчас я работаю в условиях «хоум-офиса», и самодисциплина и самоконтроль очень важны.

Еще одно важное качество, выработанное в комсомольский период, – непотопляемый оптимизм. Именно он помог пережить смутные девяностые, дефолты и прочие катаклизмы. 

 – Хотели бы вы, чтобы ваши дети (внуки) прошли через организацию, напоминающую комсомол? Нужна ли сейчас такая ВСЕОБЩАЯ организация? А если нужна, то зачем?

Т. Столяренко: – По большому счету, воспитывать патриотизм, дружбу, любовь к Родине можно и вне какой-то конкретной организации, но у нас сейчас просто не знают, с кого требовать воспитание молодого поколения.

Если же создавать какую-то общественную организацию, то подход к ней должен быть иным, чем был к ВЛКСМ. Я, помню, сначала удивлялась и даже не верила, когда кто-то говорил, что не собирался вступать в комсомол, а его насильно приняли. Однако, когда сама стала сидеть в райкоме на приемах школьников, увидела, что такое возможно. Детей просто сгоняли туда, так как существовал какой-то негласный план. Вот такого точно не должно быть. В школах, да и в других учебных заведениях, не должно быть и членских взносов, так как у детей нет доходов. А вообще, организации нужны такие, чтоб людям там было лучше, чем вне их.

А. Тенилов: – Не знаю, хотел или не хотел бы я, но вот мой внук, когда я ему рассказываю о своей юности и комсомоле, говорит, что обязательно бы вступил в ВЛКСМ, существуй он сейчас.

И. Коротаева: – Я думаю, что нам нужна организация, подобная комсомолу. Сейчас у нас многопартийная система, при партиях есть и молодежные движения, что вроде как хорошо. Но, на мой взгляд, было бы целесообразно, если бы появилась всеобщая молодежная организация, которая продвигала бы единую национальную идею, объединяла молодежь, не ущемляя права и свободы, направляла и воспитывала.