В Чкаловском районе, на берегу Горьковского моря, расположено старинное село Катунки. Его достопримечательностью является величественный собор Рождества Пресвятой Богородицы, построенный и украшенный в начале XIX столетия.

Этот памятник интересен не только своей архитектурой, но и монументальной живописью, которая покрывает интерьер храма буквально от пола до потолка. Недавно автору этой статьи удалось установить, кем и когда были выполнены данные росписи.

Село на волжском берегу

Первое упоминание о Катунках относится к 20-м годам XVII века. Краеведы предлагают несколько версий происхождения названия села. По одной – оно связано с производством санок и катанием на них; по другой – со словом «катуня», то есть мастер по изготовлению валенок. Согласно третьему варианту, катуна – подмытая терраса речного берега.

Архитектурный облик села сложился после случившегося в 1781 году большого пожара. Губернские власти распорядились, чтобы в основе новой застройки лежал регулярный план. В результате вдоль реки протянулись две улицы, соединенные переулками и прорезанные глубоким оврагом, через который перекинули два моста. Церкви были отстроены в камне. Вид Катунок в 1838 году зарисовали художники братья Чернецовы, совершавшие путешествие по Волге.

На рубеже XIX–ХХ веков Катунки были крупным торгово-промысловым центром, где проживало около двух тысяч человек. Здесь было четыре церкви, собор и часовня. На возвышенном месте находилась усадьба помещика Турчанинова – двухэтажный деревянный дом, окруженный парком. В советское время Катунки продолжали расти и в 1938 году получили статус рабочего поселка. Однако при создании Горьковского водохранилища значительная часть исторической территории села оказалась затопленной. Из церквей сохранился только собор Рождества Богородицы.

Памятник провинциального барокко

Точная дата его строительства неизвестна. Источники называют 1804, 1814, 1824 годы. Нижегородский архитектор Виктор Коваль, выполнивший проект реставрации собора и в дальнейшем написавший замечательную книгу «Храмы села Катунки» (издана в 2006 г.), тщательно проанализировал стилистические особенности здания и пришел к выводу, что основные строительные работы были завершены к 1804 году. На это указывают имеющиеся в архитектуре собора черты стиля барокко, архаичного для начала XIX в., но еще проявляющего себя в провинции.

В соседней Ивановской области исследователь нашел и близкий стилистический аналог – церковь в селе Нижний Ландех, также освященную в честь Рождества Богоматери и датируемую 1785-1805 годами. Правоту Виктора Коваля вполне подтвердила установленная мной дата создания монументальной живописи: катунский храм расписывался в 1805-1806 гг. По мнению Коваля, строительные доделки продолжались до 1820-х годов, когда были возведены входные портики и оштукатурены фасады.

Собор, изначально господствовавший над панорамой Катунок, после затопления части села стал выглядеть даже более эффектно, особенно со стороны водохранилища. Архитектура храма сочетает традиционное православное пятиглавие с элементами барокко и классицизма. Кубообразный объем здания прорезан тремя ярусами окон, при этом в каждом ярусе использована своя форма наличников. Своды поддерживаются четырьмя столбами, барабаны глав световые. Для оформления фасада использованы ордерные формы: портики – каждый с четырьмя колоннами и фронтоном – находятся с трех сторон (кроме восточной, где апсиды), стены украшены пилястрами. Как нередко случалось в архитектуре провинции, здесь встретились древнерусские традиции, пластичные формы барокко (прежде всего в наличниках) и строгая геометрия классицизма.

В советское время в храме разместили производственный цех, затем здание находилось в запустении. В 1991 году Виктор Коваль в качестве дипломной работы по окончании Горьковского инженерно-строительного института защитил проект реставрации храма, который удалось осуществить в 2000-х годах, благодаря чему архитектурная жемчужина была сохранена.

Живопись и ее авторы

Когда летом 2019 года мне посчастливилось побывать в Катунках, росписи собора буквально поразили меня размахом, целостностью и декоративной эффектностью живописного ансамбля. Стены, своды и опорные столбы украшены десятками сюжетных композиций. Связующим звеном между ними служат орнаментальные вставки с характерными для барокко динамичными мотивами. Эти элементы росписи исполнены монохромно, оттенками серого, и при взгляде издали воспринимаются как лепнина. Подобные имитационные приемы можно часто встретить в церковном искусстве Нового времени.

Храм очень просторен, стены его высоки. Масштаб живописных изображений во многом задан крупным размером окон, в простенках между которыми помещено по одной композиции. Изображения меньшей величины потерялись бы в этом пространстве. Нарядную красочность живописи подчеркивает хорошая освещенность интерьера.

Разумеется, после знакомства с этим незаурядным произведением захотелось узнать, кто его автор. В краеведческой литературе определенного ответа не нашлось. Местная легенда утверждает, что храм расписывали итальянские мастера, но это, конечно же, миф. Возник он оттого, что живопись исполнена не в древнерусской традиции, а в академической стилистике, восходящей к классическому западноевропейскому искусству XVI-XVIII столетий.

Манера исполнения росписей указывала определенное направление поисков, и сразу пришла мысль: не являются ли авторами произведения Александр Васильевич Ступин и ученики организованной им в Арзамасе школы живописи? Школа действовала с 1802 по 1861 год и в первой половине XIX века была единственным в Нижегородском Поволжье художественным центром, где реализовывалась, насколько это возможно в уездном городе, академическая модель образования и творчества.

Под руководством Ступина ученики выполняли заказы на конкретные произведения искусства, прежде всего монументальную церковную живопись и иконопись. Это приносило учебному заведению устойчивый доход и позволяло ученикам на практике освоить различные секреты мастерства.

О возможной причастности Ступинской школы к росписи храма в Катунках мельком упоминает и Виктор Коваль в своей книге. Он ссылается на арзамасского краеведа П.В. Еремеева, но считает приводимые им данные научно не подтвержденными. Следовательно, для проверки гипотезы нужно было обратиться непосредственно к историческим документам, связанным с арзамасскими художниками.

Важнейшим источником являются воспоминания Александра Ступина, написанные им в возрасте чуть более семидесяти лет и опубликованные уже в начале ХХ века, спустя долгое время после смерти художника («Щукинский сборник», выпуск 3, 1904 г.). Ступин, очень аккуратный в ведении дел, приложил к мемуарам список заказов, выполненных им и учениками в разных уголках Поволжья. Населенные пункты, где им довелось работать, сгруппированы по географическому принципу: по Симбирскому и Оренбургскому тракту, по Пензенскому и Саратовскому тракту и так далее. Отмечены в этом списке и Катунки с указанием, что написан один иконостас на 90 «штук» за сумму 2900 рублей. В основном тексте воспоминаний художник приводит более подробные сведения, из которых явствует, что число 90 относится не к иконам в иконостасе, а к настенным живописным композициям: «Расписавши всю церковь из масла, сделавши 90 шт. исторических, под лепной манер карниз с арабесками…».

Ступин не указывает названия храма, но, кроме собора Рождества Богородицы в Катунках, не было церкви, на стенах и сводах которой нашлось бы место для 90 живописных изображений. Понятием «историческая живопись» в то время по восходящей к эпохе Возрождения традиции объединяли и религиозные, и мифологические, и собственно исторические сюжеты. Упоминание о «лепном манере» также соответствует характеру росписей, а прихотливые барочные орнаменты он вполне мог назвать арабесками. Сомнений в авторстве Ступина и его учеников не остается.

Более того, художник сообщает и некоторые подробности исполнения этого заказа. Росписи выполнялись в течение 1805 и 1806 годов. Ступин неоднократно приезжал в Катунки «со всеми 18 учениками, домашними, женой, сыном и работницей» по Волге и сухим путем. Вместо оговоренных первоначально в качестве оплаты 3300 рублей ассигнациями заказчик, князь Грузинский, выплатил только 2900, воспользовавшись тем, что художник не сделал «накладных золотых венцов и подписей» и на это жаловались крестьяне. Ступин же уверяет, что этот момент был согласован с княгиней Грузинской, священником и церковным старостой. Упоминание об этих венцах заставляет предполагать, что Ступин с учениками сделали не только настенную живопись, но и иконостас. Проверить это пока не представляется возможным, поскольку исторический иконостас собора утрачен и никакой информации о нем найти не удалось.

Думается, Александру Ступину пребывание в Катунках запомнилось не только долгой дорогой от Арзамаса и инцидентом при оплате. Художник был молод, его школа существовала всего несколько лет, и получение столь крупного заказа было удачей. Не случайно из множества осуществленных церковных работ именно о нем Ступин вспоминал так подробно спустя десятилетия, по-видимому особо ценя это произведение. Действительно, мастер с учениками справились с работой достойно.

Исследование катунских росписей (фресками их назвать нельзя, поскольку они исполнены в масляной технике) находится в самом начале. Необходимо проанализировать иконографическую программу живописного ансамбля и соотнести ее с общепринятыми в ту эпоху решениями. Нужно выяснить, не пользовались ли авторы западноевропейскими гравюрами как источниками композиционных схем и мотивов, что широко практиковалось и в Ступинской школе, и другими мастерами-монументалистами. Наконец, для адекватного восприятия качества живописи надо внимательно проследить границы реставрационного вмешательства (росписи реставрированы в 2000-х годах). Надеюсь, что это удастся и сделанное открытие положит начало целенаправленному изучению монументальной церковной живописи Ступинской школы, остающейся изученной пока еще очень слабо.

Сергей АКИМОВ, кандидат искусствоведения.