Вердикт – доживать слепым
Дзержинцу несколько лет отказывались делать операцию в городском офтальмологическом отделении, говоря, что рано. А потом отказали, объяснив, что поздно – погиб зрительный нерв.
С тех пор как наш земляк Павел Иванович Караваев услышал этот страшный приговор от доктора, которого много лет просил об операции, прошло уже четыре года, но он до сих пор не может спать спокойно в самом прямом смысле слова.
«Злости как таковой у меня на врачей больницы нет, но, бывает, ложусь и не могу выкинуть эту историю из головы, встаю. Или чуть что не так с глазами – опять ее вспоминаю. Вот что плохо», – признается в разговоре с корреспондентом «Репортера» Павел Иванович. Он очень надеется, что его рассказ поможет другим жителям Дзержинска не оказаться в той же ситуации, вовремя забить тревогу и спасти зрение.
Трудностей хватало, но такого не было
Павел Иванович – ребенок войны, родился в конце 1940 года, и понятно, что жизнь его не баловала. Мальчик любил музыку, но постигать азы музыкального искусства у него, старшего ребенка в семье, долго не было возможности. Вечернюю музыкальную школу он начал посещать лишь в 21 год, днем работая на заводе. Потом без отрыва от производства окончил дирижерско-хоровое отделение областного культпросветучилища (ныне – областной колледж культуры) и устроился в школу №37 учителем музыки. (Среди учениц Павла Ивановича была в том числе певица Натали, которая не забывает своего первого учителя.) Отсюда через много лет ушел на пенсию, но заслуженный отдых продолжался недолго. В девяностые годы, когда педагоги из-за безденежья массово уходили из профессии, его позвали назад – на сей раз учителем технологии. Павел Иванович был на «ты» не только с музыкальными, но и с рабочими инструментами, так что новую профессию освоил без труда. И проработал в родной школе еще 16 лет.
«Жизнь – сложная штука – трудностей всегда хватало, и несправедливости были, но такого безобразия не происходило», – уверен наш собеседник.
У вас – глаукома
Свой рассказ Павел Иванович начинает издалека, раскладывает на столе кипу медицинских документов. Около десяти лет назад, вскоре после повторного выхода на пенсию, его начали мучить головные боли, причину которых удалось определить только после второго, платного обследования в Дзержинском госпитале ветеранов войн. Врачи поставили пенсионеру тяжелый диагноз – глаукома, от которой особенно страдал левый глаз. Его направили в отделение микрохирургии больницы №4 сбить давление, а оттуда под наблюдение медиков по месту жительства – в поликлинику №4.
Однако врача-офтальмолога в поликлинике не было, и наблюдение ограничилось тем, что раз в три месяца медсестра измеряла пациенту глазное давление, проверяла остроту зрения.
Между тем Павел Иванович знал, что глаукома оперируется и успешное хирургическое вмешательство может значительно продлить жизнь пораженному глазу. А потому осенью 2011 года пенсионер вновь решил обратиться к специалистам отделения микрохирургии глаза Дзержинской больницы №4 (с 1 июля 2014 года она была присоединена к больнице №7. – Прим. ред.). Его принял заведующий отделением Валерий Кошелев.
Рано вам делать операцию
По словам Павла Ивановича, перво-наперво ему порекомендовали сходить на обследование в частный центр «Озон», в связи с тем что больничное оборудование вышло из строя. Как потом узнал Павел Иванович, доктор Кошелев является одним из учредителей упомянутой платной клиники (информация об этом есть в открытом доступе. – Прим. ред.). Впрочем, слепнущий пенсионер не собирался спорить – он был готов выполнить любые рекомендации врача, лишь бы сделать операцию на левом глазу.
«Я принес Валерию Борисовичу результаты обследования, он посмотрел и сказал: «Рано вам еще оперироваться, рано», – вспоминает наш собеседник.
Ты зачем сюда пришел?
Как рассказывает Павел Иванович, эту фразу «Рано вам» он слушал из уст врача пять лет. При этом пациент исправно – раз в год – ходил на обследования к платным врачам. А зрение на левом глазу между тем становилось все хуже и хуже, несмотря на то что ему выписывали все более сильные капли от давления.
И в конце концов в 2016 году Павел Иванович понял, что не видит левым глазом практически ничего. «Осенью я пришел в отделение на плановую проверку, отстоял к Кошелеву очередь, объяснил, что мне совсем плохо, что ничего не вижу левым глазом. Ну, меня опять отправили на проверку в частный центр. Прихожу на следующий день с результатами, а он мне: «Ты зачем сюда пришел?» Я объясняю, мол, вчера у вас был, вы назначили обследование, мне надо на операцию ложиться. И он меня положил!» – наш собеседник делает паузу.
А дальше события стали развиваться самым неожиданным образом. Несколько дней Павел Иванович провел в палате в приподнятом настроении. По его словам, в отделении было не особо чисто, по тумбочкам и стенам бегали тараканы, но все эти бытовые неудобства не смущали пациента. Главное, ему была назначена долгожданная операция.
С операцией вы опоздали
Как-то вечером в палату пришла медсестра и пригласила всех, кто там лежал, в том числе Павла Ивановича, на подготовку к операции: среди прочего пациентам обрили ресницы. «Ну, думаю, слава Богу, дело двинулось. На следующий день, утром, сразу после завтрака, пришли, одного забрали на операцию, через полчаса привезли, другого забрали, третьего, четвертого. Ну, думаю, сейчас и за мной приедут. Сижу, жду», – голос Павла Ивановича становится глухим.
Своего часа он так и не дождался. Ближе к обеду решил выяснить причину заминки. В коридоре наткнулся на сотрудницу отделения, которая огорошила его новостью: все операции на сегодня закончены и посоветовала сходить к заведующему.
Заведующий, по словам Павла Ивановича, был немногословен. «Вы опоздали с операцией: зрительный нерв поврежден», – таков был вердикт врача на сей раз.
«Меня как ошпарили, – Павел Иванович до сих пор не может без волнения вспоминать этот разговор. – Я опоздал? Я пять лет приходил, просил об операции, меня вместо этого гоняли по платным центрам, ничего не делали, и я опоздал?» Я спросил его, что мне теперь делать, как дальше жить. И знаете, что услышал в ответ: «Придется вам с этим доживать». А ведь шесть лет назад я еще что-то видел левым глазом, похуже, чем правым, но видел, даже читать мог. Как сдержался, я не знаю, плюнул, взял одежду и ушел».
Откуда у вас гвоздь в глазу?!
Через некоторое время ярость и обида улеглись. «Ну, думаю, живут же люди и с одним глазом», – невесело рассуждает наш собеседник. Павел Иванович исправно каждые три месяца ходил в поликлинику, мерил внутриглазное давление, проверял зрение и вскоре стал замечать, что все хуже видит и правым глазом.
А тут еще одна напасть. В 2018 году Павел Иванович тяжело простудился и с воспалением легких, бронхов и носоглотки попал в больницу. Среди прочих обследований ему назначили рентген носовой полости. И – неожиданная находка, которая поразила даже видавших виды врачей. «Из кабинета вылетели рентгенологи и спрашивают, откуда у вас гвоздь в правом глазу, 25 миллиметров! Прибежала какая-то женщина с фотоаппаратом – фото хотела студентам показать», – Павел Иванович протягивает мне два рентгеновских снимка. В глазнице сбоку явственно виден небольшой гвоздь со шляпкой...
Сам Павел Иванович полагает, что гвоздь попал ему в глаз в далеком детстве. «В 1945 году мне было четыре года, я ходил в садик, там мы вместе с воспитательницей делали пропеллеры: на четыре части разрезали бумагу и маленькими гвоздочками прибивали к маленьким сосновым палочкам. Когда бежишь, этот пропеллер так быстро крутится, – делится воспоминаниями детства наш собеседник. – Я споткнулся, упал... Видимо, гвоздик был кое-как приколочен и оказался внутри глазницы. Воспитатели помазали рану, не предполагая, что внутри, за веком, а родители вообще ничего не знали о происшествии: еще шла война, я находился в садике круглосуточно, когда мама за мной пришла, рана уже поджила. Но едва заметный шрамик остался у меня под глазом на всю жизнь».
В общем, инцидент благополучно забылся и напомнил о себе лишь спустя семьдесят с лишним лет. За это время гвоздь мигрировал вглубь глазницы и остановился, упершись в кость, закапсулировался.
Рентгенологи в один голос советовали «железному» пациенту оставить все как есть, ничего не трогать, но при этом установили ему массу ограничений – в частности, запретили электропроцедуры, томографию, наказали беречь голову от ударов.
Жаль, что за равнодушие не судят
Куда идти со слепнущим правым глазом, да еще имея такой «довесок» в глазнице, Павел Иванович не знал. Единственное, что он для себя решил твердо: в дзержинское отделение микрохирургии глаза больше ни ногой. «Я считаю, что мне там глаз угробили ничегонеделанием. Жаль, что за равнодушие не судят. И что это за заведующий, который не может выбить для отделения оборудование, мы что, в каменном веке живем?! А может, ему это просто не надо? Нет приборов, и хорошо – идите в частные центры, платите. Я это понимаю так», – жестко рассуждает Павел Иванович.
В поликлинике №4 офтальмолог хоть и появился, но работает по совместительству: два дня в неделю по два часа – пробиться к нему сложно, особенно пожилому и почти слепому человеку.
В этом году Павел Иванович вернулся в город с дачи гораздо раньше обычного – 20 сентября. «Делать уже все равно ничего не мог. Все как в тумане. Слепота так сужает мир, его видение, ощущение. Знаете, у меня жена не очень хорошо ходит, а я не видел. Она на меня опиралась и говорила, куда идти. Так вдвоем, как лиса Алиса и кот Базилио, передвигались», – Павел Иванович находит в себе силы шутить.
На 1 октября нынешнего года у него был талон к медсестре в поликлинику – на очередное измерение давления. «Прихожу, а кабинет до 9 октября закрыт. Дату нового приема в регистратуре обещали сообщить по телефону. Попробовал покачать права, дайте, говорю, направление в больницу имени Семашко – они только рассмеялись. С этим и ушел». Кстати, из поликлиники до сих пор так никто и не позвонил.
Но тут уж дело взяли в свои руки дети Павла Ивановича, которые поняли, что от нашей государственной медицины милостей ждать не приходится, и отвезли отца в одну из частных офтальмологических клиник Нижнего Новгорода. Уже 15 октября ему сделали сразу две операции на правый глаз – по нормализации внутриглазного давления и по замене хрусталика. Гвоздь хирургам не помешал.
«Стало лучше, – констатирует наш собеседник. – Видите, с вами свободно разговариваю. Собираюсь защитные очки купить: от солнца, от пыли». А вот левый глаз, который Павел Иванович хотел спасти в дзержинском офтальмологическом отделении, не видит совсем. «Его нет, ноль. Единственная забота – закапать капли от давления, чтобы не болела голова и не попала какая-нибудь соринка, потому что болит он нисколечко не меньше, чем здоровый».
P. S. «Репортер» попытался взять комментарий у Валерия Борисовича Кошелева, но на момент сдачи материала в номер в больнице сообщили, что он находится на больничном. Тем не менее мы готовы предоставить В.Б. Кошелеву право на ответ.
Наталья ПАНКРАТОВА.