Скоро будет три месяца, как во главе нашего города встал Иван Носков. Человек для Дзержинска он абсолютно новый, и поэтому неудивительно, что горожанам хочется больше узнать: «Кто он? Чем увлекается?» Официальная биография сведений таких не дает и чисто в человеческом плане никогда никого не раскрывает. А ведь любой руководитель прежде всего личность! Со своими достоинствами и недостатками, убеждениями и отношением к жизни и окружающим. Даже со своими скелетами в шкафу…

Чтобы познакомиться и познакомить дзержинцев с Иваном Носковым ближе, мы пригласили его на «рюмку чая», где, как не за ней, человек раскрывается лучше всего…

«С учебой дела складывались неоднозначно»

– Что бы там ни говорили, но всему, как хорошему в себе, так и не очень, человек обязан, прежде всего, своим родителям, семье. Иван Николаевич, расскажите, пожалуйста, о родителях.

– Родился я в Новосибирске, в Академгородке. Отец, Николай Николаевич Носков, на тот момент был там научным сотрудником. Маму я потерял рано, так что воспитывал меня отец. Воспитание это было достаточно демократичным. Отец по большому счету не вмешивался в мою жизнь, ни в чем не ограничивал, предоставлял свободу выбора. Он на меня ни разу не просто руки не поднял, даже голоса не повысил, хотя поводы для этого я давал, как любой нормальный мальчишка. Но отцу достаточно было просто выразительно на меня посмотреть, чтобы привести меня в чувства.

Где бы мы ни жили, где бы и кем папа ни работал – хоть деканом в университете, хоть проректором, хоть руководителем департамента образования Красноярского края – к нему всегда и везде очень уважительно относились люди. И я отца не просто по-сыновьи любил, уважал – он всегда был для меня большим авторитетом, и я боялся его подвести.

– Значит, учиться старались хорошо, вести себя по возможности тоже?

– С учебой дела складывались неоднозначно. Что-то нравилось, что-то нет, что-то легко давалось, а что-то… Например, история, география всегда хорошо у меня шли. На физику, математику, литературу тоже грех жаловаться. А вот с русским языком – грамотностью – отношения никак не складывались. В слове «пароход» я мог сразу три ошибки сделать! Поведение тоже порой оставляло желать лучшего.

– Вы ведь прошли через пионерию, комсомол. Как складывались взаимоотношения с этими организациями: ходили в активистах или пионерский галстук прятали в карман, значок под лацкан пиджака?..

– Галстук не прятал, но из пионеров выгоняли… и обратно возвращали. А в комсомоле был даже председателем комитета комсомола школы.

– Нравилось вести за собой, быть на виду?

– Даже не задумывался над этим, просто было интересно, жизнь тогда кипела. Я, пока учился, в связи с папиной работой и нашими постоянными переездами шесть школ сменил. Последняя школа, на которую выпала моя комсомольская деятельность, находилась в Академгородке с мощной инфраструктурой, богатой материально-технической базой, уникальным интеллектуально-человеческим ресурсом. Плюс к этому непосредственно в школе на тот момент был очень, я бы сказал, правильный директор – Лариса Яновна Козлова. Она всех учеников называла по имени-отчеству и всегда относилась с уважением к нашим начинаниям. То есть нам, по сути еще детям, давала возможность творить, развиваться, ошибаться и исправлять свои ошибки, помогала претворять наши инициативы в жизнь.

Если нужны были какие-то материалы, шли к шефам. Я, будучи секретарем комитета комсомола школы, побывал на приеме у всех директоров научно-исследовательских институтов, а их тогда в нашем Академгородке восемь было.

«Получил диплом и… все!»

– Вы как-то обмолвились, что в детстве мечтали стать военным моряком. Не стали. Что помешало реализовать мечту детства: не хватило здоровья, характера или чего-то еще?

– Да, мечта такая была. Даже не знаю, с чего вдруг она у меня появилась, но на пути к ее реализации я в свое время начал заниматься парусным спортом. А почему не реализовал?

Со здоровьем у меня все было в порядке, характера, думаю, тоже бы хватило, просто к тому времени, когда окончил школу, мои жизненные приоритеты изменились. Связано это было с тем, что еще в восьмом классе я оказался среди курсантов школы космонавтики.

Дело в том, что как раз в то время в Красноярском крае под эгидой Красноярского государственного университета была основана школа космонавтики, у истоков создания которой стоял мой отец, а потом и возглавлял ее на протяжении двадцати лет. В эту школу собирали со всего края детей, склонных к естественно-научным дисциплинам, и каждые каникулы устраивали для нас различные выездные увлекательно-познавательные мероприятия. С нами работали как выдающиеся преподаватели, так и аспиранты, студенты. Нам не просто давали какие-то теоретические знания, приобщали к исследовательской деятельности, но и учили работать в команде, решать сложнейшие практические проблемы.

Меня это очень увлекло. Я, будучи еще школьником, настолько прикипел к физике и вообще к студенческой жизни, что к окончанию школы мечты стать военным моряком у меня уже в помине не было. Кстати, я тогда был не один такой. Многие из курсантов школы космонавтики изменили своим детским мечтам и отдали предпочтение университету, захотели заниматься наукой.

– Но, насколько я понимаю, и науке Вы изменили, хотя и окончили физический факультет Красноярского государственного университета.

– Я поступил на физический факультет и полноценно проучился на нем два курса, когда понял, что в науку не пойду. Это уже было время, когда все интересные научные программы начали потихоньку сворачивать, достойное финансирование научной деятельности прекращать, распределения отменили… В общем, после второго курса я перевелся на психолого-педагогический факультет, благополучно его закончил, получил диплом и… все!

– Посвятить себя педагогике не захотели?

– Да, по специальности я ни дня не работал, но знания по педагогике и психологии, полученные в университете, мне в жизни пригодились.

«Работать в команде Лебедя было интересно, но непросто»

– Так чем же Вы тогда занялись? Это ведь как раз были лихие девяностые. Уж не в «братки» ли пошли, поддавшись веяниям того времени и «романтике» той жизни?

– К счастью, у меня хватило ума не ввязаться во все это.

– И все-таки насколько лихими лично для Вас были те годы?

– Всякое бывало, но в целом то время я воспринимаю как хорошее и интересное – это ведь было время моей молодости.

Помню, еще студентами, курса с третьего, мы с друзьями пытались зарабатывать какие-то деньги, заниматься бизнесом. Нет, не купи-продай, мы этим не увлекались, а серьезным.  К окончанию университета у нас уже было свое производство продуктов питания. Начинали с хлеба. А потом были и мясные продукты, и рыбу коптили, и сыры делали…

 – Какая же нелегкая занесла Вас в чиновники, чем привлек «отряд белых воротничков»?

– Это, наверное, некое стечение обстоятельств. Мы весьма успешно развили свое предприятие, а в 1998 году, буквально за четыре дня до кризиса, весьма удачно его продали.

Так получилось, что у нас в Красноярском крае тогда как раз пришел новый губернатор Александр Иванович Лебедь и начал серьезное обновление управленческой команды. Он делал ставку на молодежь, набирал себе в команду людей, до этого к работе в администрации отношения не имевших. И мне, двадцатишестилетнему парню, посчастливилось в эту команду попасть.

– С Лебедем приходилось встречаться?

– Неоднократно. Он был очень сильным, цельным человеком, интересной, неординарной личностью. Когда с ним работал, я еще это не совсем осознавал. Понимание пришло позже, уже после его гибели. Как и понимание того, как много он сделал для Красноярского края, как много в него заложил. Его ведь часто критиковали, вставляли палки в колеса, на что он отвечал: «Собака лает – караван идет», – и продолжал делать то, что считал нужным.

Работать в команде Лебедя было интересно, но непросто. Не все выдерживали, не у всех получалось, но школа была хорошей. Я мному тогда научился.

– Судя по Вашей официальной биографии, Вы уже в качестве чиновника, управленца сменили немало мест жительства и работы. А как к этому относятся в семье, колесят вместе с вами?

– Частая смена места жительства – тема, конечно, непростая. Я привык к этому с детства. У меня второй брак. Жена Виктория родилась и выросла в Иркутске. Мы одно целое, она поддерживает меня в любых начинаниях. Она не просто любимый человек, но и самый близкий друг. Естественно, возражений и вопросов, связанных со сменой места жительства, у нас не возникает – теперь вместе мы живем в Дзержинске.

У меня есть взрослая дочь Зинаида. Ей 23 года, в этом году оканчивает магистратуру Дипломатической академии МИД РФ в Москве.

«Сразу сказал, кадровые изменения неизбежны»

– Иван Николаевич, Вы сами быстро принимаете решения или склонны следовать принципу «семь раз отмерь – один отрежь»?

– В зависимости от обстоятельств.

– Насколько легко далось Вам решение стать главой Дзержинска? Извините, но это ведь было для Вас в некоторой степени понижением по карьере?

– Ну, это смотря с какой стороны смотреть. В данном случае решение я принял достаточно быстро. Передо мной поставлены конкретные задачи, которые надо решать, и я знаю, что справлюсь.

– Не слишком ли самоуверенно?

– В самый раз.

– А «отмеряли» ли, когда так резво начали менять структуру, кадры в администрации Дзержинска.

– Я когда пришел в администрацию, никого там не знал. Для меня там не было ни плохих, ни хороших сотрудников. Я и относился ко всем одинаково лояльно, но сразу сказал, что кадровые изменения неизбежны, так как буду формировать команду под себя, под цели и задачи, которые перед нами стоят.

Давайте представим космический корабль. Туда подбирают людей из отряда космонавтов. Они все супер-профессионалы, имеющие идеальное здоровье, подготовку, знания. Но для того, чтобы работать в одном экипаже, годятся далеко не все, потому что в данном случае очень важно, чтобы люди были психологически совместимы, понимали и принимали друг друга, были готовы и умели работать в команде.

Для меня администрация – тот же самый космический корабль. Когда я приглашаю людей в свою команду, в первую очередь, конечно же, ориентируюсь на их профессионализм, но и не менее важно, готовы ли они со мной работать, и готов ли я работать с ними.

– Двух месяцев достаточно, чтобы понять это?

– На сто процентов – нет, но чтобы понять тенденцию – достаточно. И, если вас это успокоит, могу сказать, что по принципу «ну как не порадеть родному человечку», то есть с родственниками, я никогда не работал и не собираюсь этого делать.

– Интересно, а Вас порадовало или все-таки насторожило то, что Вас, человека для Дзержинска абсолютно незнакомого, местные депутаты чуть ли не на руках внесли в кресло главы города? В свое время Вашего предшественника Виктора Нестерова приняли также восторженно, а потом безмолвно сдали… Не опасаетесь повторения его участи?

– Я реалист и прекрасно понимаю, что со стороны депутатов это был определенный кредит доверия, но не более того. Неважно, как встречают, важно, как будут провожать. То есть иллюзий я никаких не питаю. Ну, проголосовали, доверили, теперь это доверие нужно оправдать.

– Как оправдать? По типу «долг платежом красен»?

– Я никому ничего пока не задолжал и надеюсь, что и дальше не задолжаю.

«Я уважаю людей, у которых есть свое мнение»

– Ходоки к Вам уже идут, чтобы поведать о том, какие хорошие они и плохой кто-то?

– Этого избежать невозможно. Любая руководящая должность подразумевает, что рано или поздно к тебе придут люди и будут что-то рассказывать как о себе, так и о других. Но здесь же все просто. Сказать-то они могут, что угодно, но есть же и «документальная история», из которой можно узнать, чем тот или иной человек примечателен, какие за ним дела. Поэтому к таким ходокам я отношусь спокойно: рассказали – молодцы, дальше будем смотреть на вас в деле. Жизнь все по своим местам расставит.

– А как Вы относитесь к лести, подобострастию? Наверняка в скором времени Вам часто придется сталкиваться с подобными проявлениями.

– Последние двадцать лет я сталкиваюсь с этим постоянно, и меня это… не возбуждает. Такие проявления мне абсолютно безразличны. Есть разные типы людей. Не всегда, но как правило, мне удается определить, когда человек искренен, а когда ведет себя наигранно. Хотя бывали случаи, что ошибался. Воспринимал, как положительного героя, а оказывалось… Но, к счастью, бывало и наоборот.

Я уважаю людей, у которых есть свое мнение. Мне не интересно работать с теми, кто, как болванчик, на все кивает головой и во всем со мной соглашается, не высказывая при этом своего мнения. Другое дело, что оно должно быть обоснованным.

Мне не интересно разговаривать и с людьми, которые не умеют и не хотят слышать других, признавать их аргументы. Они всегда во всем считают себя правыми и предпочитают всех огульно критиковать, при этом ничего не предлагая. Такие тоже встречаются.

– Не терпите критики?

– Огульной не терплю и не приемлю. Тем, с кем работаю, пересекаюсь, я всегда говорю одну простую вещь: «Критикуешь – предлагай!» А просто так сотрясать воздух незачем. Критиковать я и сам умею. Могу любую идею разнести в пух и прах, и свою в том числе.

– Иван Николаевич, что для Вас значат такие понятия, как дружба, друг?

– Они для меня многое значат. У меня, например, есть друг, которого я не видел уже несколько лет, но знаю, что с какой бы бедой я к нему ни обратился, он меня выручит. И, если он попросит о помощи, я наизнанку вывернусь, но все для него сделаю. В принципе у меня много друзей…

– А с предательством сталкивались?

– Конечно. Всякое в жизни бывает. Бывает, что ты в людях ошибаешься, бывает, что люди ошибаются в тебе. Были случаи, когда вроде бы знаешь человека, а в какой-то ситуации он вдруг проявляет себя совсем не так, как ты предполагал. Мы же люди – не машины. А вообще друзья могут появляться в течение всей жизни – я убежден в этом. Иногда они исчезают. Но редко. У меня, по крайней мере.

– Как Вы относитесь к идее всепрощения: все можете простить?

– Точно не все!

«Мне все равно, в галстуке человек или без галстука»

– С чего начинается день нового главы Дзержинска: с чашки кофе, сигареты или зарядки, пробежки, контрастного душа?

– День на день не приходится.

– То есть вредные привычки Вам присущи?

– Я обыкновенный человек, и ничто человеческое мне не чуждо. Желание избавиться от этих привычек есть, и попытки такие были, и избавлялся… И опять к ним возвращался.

– Давайте представим, что в ближайшие выходные Вы полностью можете располагать собой, не отвлекаясь на работу. Чему их посвятите?

– Вариантов много, начиная с того, чтобы просто поспать вдоволь. Могу покататься на лыжах, сходить в кино или театр, съездить на рыбалку или просто с друзьями посетить баню. В подходящее время года и погоду я люблю ездить на мотоцикле.

– Занятия парусным спортом окончательно и бесповоротно в прошлом?

– Почему же? В Нижегородской области парусный спорт развит достаточно хорошо, и в прошлом году, правда, один раз, мне удалось походить на яхте. Это была фрегата имени Алексеева. В этом году, кстати, будет юбилейная. Постараюсь принять в ней участие.

– А что Вам совсем не присуще?

– Не умею ни петь, ни рисовать, ни стихи писать. И завидую, в хорошем смысле этого слова, тем, кто умеет это делать.

– Иван Николаевич, Вас нередко можно увидеть без галстука, что нетипично и необычно для людей Вашей должности. Уж не попытка ли это казаться рубахой-парнем или просто стремление ломать стереотипы и работать на контрастах?

– Ни первое, ни второе и ни третье. Все намного банальнее: я просто не люблю ходить в костюмах и тем более в галстуках. Это совсем не мой стиль одежды. Просто существуют определенные правила, и я их выполняю. Хотя с другой стороны, нигде, по-моему, официально не прописано, что я, как глава города, должен ходить в галстуке. Это, скорее, как бы дань уважения каким-то мероприятиям, людям. Хотя лично мне все равно, в галстуке человек или без галстука. Думаю, что большинству так же. По одежке ведь только встречают, а я вам уже сказал, что мне неважно, как встретят, важно, как будут провожать.

«Дзержинск – уникальный город»

– Когда-то наш город был столицей отечественной химии, сейчас от былой роскоши, от наших заводов-гигантов ничего не осталось. И в связи с этим ведется немало споров о том, с чем связано будущее Дзержинска: все-таки с созданием и развитием производств или с чем-то другим. У Вас недавно состоялась встреча с советом директоров, в который входят руководители ряда местных предприятий. Насколько Вас впечатлил наш директорский корпус и каково общее впечатление от встречи?

– Я с вами не соглашусь в том, что в Дзержинске с производством не очень. Вы просто не видели города, где с ним «не очень». Дзержинск – уникальный город: здесь даже сейчас более ста пятидесяти различных производств. Да, это не те занимающие огромные площади мегапроизводства, какие были в советские годы, но они, возможно, сейчас и не нужны. Многое же изменилось, и, например, те функции, которые раньше выполнял огромный вычислительный центр, сегодня выполняет один маленький телефон. Также и в производстве… Они стали меньше, но их стало больше, и они стали разнопрофильными.

Очень важно, что в городе еще осталась хорошая научно-производственная школа, то есть люди умеют работать и руками, и головой, чем могут похвастать далеко не все города. Я такое видел в Академгородке в Новосибирске или Железногорске Красноярского края. Но это закрытый город, и там только два основных производства, на которых практически все ресурсы, в том числе и людские, и сосредоточены. В Дзержинске же более ста пятидесяти производств, и многие из них высокоинтеллектуальные! Поэтому будущее его я связываю, в первую очередь, с развитием именно производств. Я вижу у Дзержинска хорошие перспективы, и уверен, что этот город должен процветать по всем параметрам. За такими городами будущее.

А какое впечатление произвел совет директоров? От одной встречи полное и объективное впечатление не составишь. На первый же взгляд, там подобрались неравнодушные, деятельные люди, которые любят свой город, душой болеют за свои предприятия. Они знают, что делают, имеют представление, что делать дальше. Я считаю, что с этими людьми администрации города можно и должно работать в одной спайке.

– А о наших общественниках Вы можете сказать то же самое? У нас есть и Общественная палата, и Общественный совет… Вы в них не запутались?

– Не запутался. За то непродолжительное время, что я здесь работаю, общественники, с которыми мне довелось пересекаться, произвели на меня в целом неплохое впечатление. Да, они не во всем до конца информированы, среди них встречаются люди, которые на что-то обижены и считают, что где-то их не поняли, недооценили. Кому-то не нравится, в каком направлении и какими темпами развивается город. Но главное, что это неравнодушные люди, у них есть интерес в глазах.

Тяжелее всего работать с людьми равнодушными, которым ничего не интересно. С ними общаешься все равно, что со стеной. А с людьми, которые переживают за свой дом, город, страну, а именно такие, как я понял, подобрались и в Совете, и в Палате, пусть они даже будут в чем-то не согласны со мной, обратная связь возможна. Во всяком случае, я готов к диалогу и сотрудничеству со всеми. Готов рассматривать все предложения, если они не выходят за рамки здравого смысла и не из области: «Давайте слетаем на Марс!»

– Скорее из области: давайте возродим в Дзержинске трамвай.

– Да… Это тема отдельного разговора.

– Вы как-то сказали, что любите читать. Это к газетам тоже относится? Будете ли Вы нашим читателем и насколько внимательным и непредвзятым?

– Раньше я выписывал много всевозможных газет и тратил немало времени на их чтение. Сейчас такого о себе сказать не могу по многим причинам. Поэтому гарантировать, что стану вашим постоянным и внимательным читателем не буду. Но сотрудники, отвечающие в администрации за связи со СМИ, подскажут мне, что нужно посмотреть, на что обратить внимание. Так что незамеченными не останетесь.

– Так мы для Вас все-таки четвертая власть или всего-навсего обслуживающий инструмент?

– Однозначно, четвертая власть. Вы же влияете, а иногда даже формируете общественное мнение, от вас во многом зависит, каким оно будет: положительным или отрицательным. Вы создаете определенные тренды.

Я к прессе в целом отношусь с уважением и считаю, что никогда ничего не надо от журналистов прятать, скрывать, ведь чем меньше знаешь, тем в большем подозреваешь. Поэтому, если вам будет нужна какая-то информация, комментарий, если захотите узнать, что, как мы делаем и почему – приходите. Ни один ваш вопрос без ответа не останется.

Алла ЕГОРОВА.